Мэт тут же опустил подбородок, пошёл пунцовыми пятнами и промямлил невнятно:

— Ну, сам господин Лэнгфорд говорит про вас так … когда вы… ну…

— Чтобы я больше такого не слышал! Следует говорить: напился до поросячьего визга и уткнулся рылом в смрадные отбросы. Всё, шпана, теперь вали и без стейка не возвращайся.

2. Глава 2. Леди Джейн Оллроу

Риша громко стонала, я же вбивался в неё, не обращая внимания на то, что фея тянет ко мне руки. Лишь тогда, когда она распахнула полы моей сорочки, обнажив застарелые шрамы на груди, я сердито дёрнул щекой, перехватил тонкие запястья и грубо перевернул девушку на мягкий живот. Кудри цвета ржавого железа разметались по массивной столешнице, ножки добротного письменного стола загромыхали в такт движениям.

— Да, Кай, да-а-а! — не то захныкала, не то закричала фея, привычно оттопыривая и подставляя мне свой рабочий зад.

Я сделал ещё несколько глубоких, размеренных движений и кончил. Затем вышел из девушки и застегнул ширинку брюк.

— Почему вчера вечером не ушла? — бросил хмуро.

— Ты хотел сказать — ночью? — Рыжеволосая сладко потянулась, оправляя складки юбки. — Сам знаешь, уснула…

Ну-ну, уснула она. Как же. Скорее, притворилась спящей. Надо быть полным идиотом, чтобы не понимать, что мадам Жозефина строгая женщина и устраивает девочкам нагоняй, если те возвращаются от клиентов слишком рано. Хитрая лиса Риша давно смекнула, что может задаром оставаться на ночь в особняке Ксавье, благо спален с десяток и все пустуют. Вот только вместо того, чтобы с зарёй незаметно выскальзывать из дома, она завела отвратительную привычку будить меня по утрам, сообщая, что хочет повторения. Что любопытно, как раз насчёт последнего она никогда не врала. Действительно почти всегда хотела меня и крайне редко изображала фальшивые оргазмы. Наверное, именно из-за этого я просил Мэтью чаще всего приводить именно Ришу или Фиону. Они обе были искренни со мной во всём, что касалось горизонтальной плоскости. Ну и мои шрамы не вызывали на их лицах гримасу отвращения, что тоже засчитывалось девушкам в плюс, хотя я редко утруждал себя снятием одежды.

— Чтобы больше не засыпала. Ещё раз так сделаешь — будешь убирать весь дом в качестве наказания.

Девушка засмеялась.

— Люблю, когда ты такой бука, — произнесла она, хлопая ресницами и тщетно подтягивая низкий лиф развратного платья. — Почему ты так редко снимаешь свою сорочку? Из-за шрамов? Но ведь шрамы, как говорится, украшают настоящего мужчину.

— Не твое дело, — перебил резко.

Вот теперь настроение действительно испортилось. К ранней побудке добавилось ещё и напоминание о не самом радужном прошлом, побоях вечно пьяного отца и обращении «ничтожество», которое по детской наивности первые шесть лет жизни я считал своим именем. Надо быстрее выставлять Ришу из особняка, пока она не разбередила во мне ещё какие-нибудь ненужные воспоминания.

Развернул девушку, полезшую ко мне целоваться, хлопнул по заду и произнёс:

— Всё, крошка, твоё время закончилось. У меня сегодня ещё целый ворох работы.

— Кай, Кай… — Риша покачала головой и крепко обняла меня за талию. — А ещё называешь себя Королём Лжи. Стыдоба! Ты за что фэрны-то с клиентов берёшь?

— Не поверишь, но примерно за то же, за что и ты, — ответил совершенно беззлобно. — За удовлетворение их ожиданий.

Так, не то перешучиваясь, не то завуалированно говоря о серьёзном, мы спустились в главный зал, который из-за моей лености одновременно выполнял функции гостиной и столовой. И только сейчас заметил, что за огромным столом, оказывается, сидят красные, как варёные раки, Берни и какая-то девушка, а в дверях с пламенеющими оттопыренными ушами топчется Мэтью.