— У вашего?..

— Жениха, — поняла она, к чему была сделана пауза.

— У вашего жениха комбинация из трех одинаковых карт, в лучшем случае стрит, но это маловероятно. Я готов дать руку на отсечение, у него тройка из тузов.

— Разве этого недостаточно, чтобы обыграть господина Уварова? — мы разговаривали очень тихо, так поступали и другие наблюдатели.

— На кону лежит приблизительно два миллиона, — девушка удивленно вскинула на меня взгляд, который стал более заинтересованным. — Господин Уваров не стал бы рисковать, не будь он уверен в победе. Предположу, что у него каре из четырех королей.

— А почему не флеш-рояль?

— Если бы он собрал флеш-рояль, он бы не задумываясь, ответил повышением ставки.

— Но есть же еще стрит-флеш?

— Да. Но перед крупье лежат карты разных мастей... - пока мы обсуждали вероятность проигрыша жениха девушки, он открыл карты.

— Откуда вы знали? — потрясенно спросила она.

— Вам нужно идти к жениху. Он нуждается в утешении. — богатый мальчик нервно поднялся из-за стола. Я не ответил ей, не видел смысла объяснять. Я играл с каждым, кто сейчас находился за этим столом. Знал их повадки, чувствовал, когда они блефуют.

— Сделаем перерыв на час, — объявил крупье. — Когда вернемся за стол, минимальная ставка будет двести тысяч рублей.

Я направился к бару. Выпить воды. Голова должна быть трезвой, вдруг Шалецкий вернется за стол.

Через час за игровым столом собралось три человека, среди них был и Шалецкий. Подойдя к стулу, я отодвинул его и занял место за столом.

— Господин Бессонов, вы будете играть? - обратился ко мне крупье.

— Да.

Артур

Сокол звонил перед тем, как оставить Милену. Я знал, что она в порядке, поэтому мысли о ней меня не отвлекали.

Первую раздачу я сбросил. Можно блефовать и с парой двоек, но на сегодня главная цель — наладить контакт с Шалецким. Конечно, если выпадут нормальные карты, я не упущу шанс забрать банк. Хотя я еще не решил, стоил ли затягивать свое пребывание за карточным столом.

Мы с Шлалецким уже встречались несколько лет назад. Не раз играли с ним за одним столом, но не на крупные ставки. Я знал, что он не умеет проигрывать, если на кону большие деньги, Клим Михайлович становился очень азартным. Опасались с ним связываться игроки, которые не имели влиятельных покровителей. За свой проигрыш Шалецкий мог серьезно наказать.

Муж Милены брал у него в долг, но за один стол с Шалецким никогда не садился. Хотя, это его не спасло.

Первую раздачу забрал Уваров. Сегодня ему явно везло. Вторую раздачу я мог забрать, но не стал. Немного повысил ставку, а потом сбросил карты. Шалецкий тоже присматривался, играть на крупную сумму он сегодня не собирался. Да и карта ему явно не шла. Клим Михайлович пытался держать лицо, но брови все же хмурил.

В три часа ночи, когда крупье раздавал карты, я решил, что на сегодня это последняя игра. Расклад карт мне нравился, я решил, что можно напоследок сорвать банк. Уваров сбросил карты, впервые за вечер. Остались мы втроем: я, Шалецкий и Маньков – банкир. Ставки росли… На кону уже было чуть больше миллиона. Во взгляде Шалецкого горел азарт. Он повысил ставку, я ответил… Маньков открылся.

Забрав почти два миллиона, я решил покинуть клуб. Все, что хотел, я сделал. Даже задел Клима Михайловича. Следующий ход за Шалецким. И он не заставил себя ждать.

— Смею надеяться, что вы позволите отыграть мне проигрыш? — произнес он, в то время крупье складывал фишки. Все, кто остался за столом, посмотрели на меня.

— Конечно, но не сегодня. На эту ночь у меня есть еще планы, — я повернул запястье и посмотрел время на часах. – Я и так задержался. – понимающие ухмылки появились на лицах мужчин. Шалецкий смотрел на меня настороженно, будто что-то просчитывал в голове.