— Да, поздно. – в свои планы посвящать ее не собирался. Воевать со мной Шалецкий вряд ли станет, поэтому здесь она в безопасности. Ему наверняка донесли, что она под моей защитой. — Или ты желаешь меня удовлетворить, чтобы я на других не смотрел? – решил закрепить ее подозрения. Подошел, прижал ее к стене, схватил за горло и сжал пальцы. — Готова прямо сейчас раздвинуть ноги? — повел по груди свободной рукой, сжал полушарие. Глаза Милены удивленно распахнулись, губы приоткрылись в приглашающем жесте. Наклонился и поцеловал. Никакой нежности. Голая страсть. Властно, жестко. Языком исследовал всю полость рта.

«А губы все такие же мягкие податливые» - отметил про себя, смакуя их вкус. Оторваться было непросто. Хотел ее до безумия. С полуоборота завела.

Просунул руку под свитер, добрался до груди, сжал ее через бюстгальтер. Большим пальцем поиграл с соском. Милена тихо застонала. Я готов был ее взять прямо здесь, но дарить удовольствие не собирался!

— Приеду, продолжим. — оставил Милену возле стены, развернулся и ушел. Даже не взглянул, чтобы не поддаться соблазну. У меня столько важных дел, а я на нее отвлекаюсь!

Вышел, завел тачку и рванул на базу к Шаху. Не думать о ней, а то ведь поверну назад! Понадобилось время, чтобы я смог взять себя в руки.

Марату не понравится, что я ввязался в это дело, но он поймет и если понадобится, прикроет. Вечером планировал отправиться в клуб. Ехать к Шалецкому домой или в контору я не собирался. Пусть не думает, что я его боюсь. Он хочет вынудить меня играть по его правилам, а мне нужно навязать Шалецкому свою игру. Я обязан предвидеть каждый его ходов, надо заставить этого урода ошибиться. Я не позволю Шалецкому сделать меня пешкой в игре.

Всю дорогу я думал, зачем я ему мог понадобиться? Есть ли у него в рукаве козыри против меня? Чем Шалецкий может взять меня на крючок? Мы пересекались с ним раньше? Я не помнил. Может, обыграл кого-нибудь из его родных на крупную сумму? Все эти мысли имели место быть, но они ужасно напрягали. Как версия, ему нужно оказать давление на отца…

Милена

В доме я осталась одна, Бессонов сбежал, словно за ним неслось адово пламя. А ведь я всего лишь хотела поговорить. Узнать, что происходит. Конечно, Леве рядом со мной будет лучше, но привозить его сюда я опасалась. И тут дело не только в том, что Артур узнает правду и захочет стереть меня в порошок. Меня больше волновало, как он отнесется к ребенку, которого считает чужим.

Виталий особо не церемонился в высказываниях и часто обижал Леву. Муж был с ним груб, мог оттолкнуть от себя или накричать. Очень не хотелось бы, чтобы и родной отец оставил в душе сына неприятные воспоминания, негативный отпечаток, который он пронесет через всю жизнь. А виноваты мы будем оба. Нужно, сказать Артуру правду, но как это сделать? Как набраться храбрости? Какие слова подобрать, чтобы не Бессонов не забрал у меня Леву?

Эти мысли не давали покоя. Чтобы отвлечься, я разобрала продукты и занялась приготовлением ужина.

Старалась не думать о поцелуе, но стоило посмотреть на стену, у которой это произошло, непроизвольно картина вставала перед глазами. Я вообще не понимала, почему так происходит? Стоило Артуру ко мне прикоснуться, и я начинала таять. Я будто знала, что принадлежу ему. Каждая клетка тянулась к этому мужчине. Его мужская аура будоражила не только мое тело, но и сознание. Артур словно поставил на мне печать, которую нельзя было ни смыть, ни стереть, ни вырезать. Даже если меня лишить памяти, я все равно буду тянуться к нему. Только на его прикосновения и ласки откликнется мое тело…