В бане плавали клубы пара, было жарко до одури, и рубашка сразу противно прилипла к спине. Хильдике в её многослойных шёлковых одеждах было ещё труднее, и я сказала ей вполголоса:

- Уходи, сейчас вспотеешь до коленок.

Но она только упрямо мотнула головой, сердито звякнули золотые подвески, и король Рихард, сидевший в ванне к нам спиной, оглянулся, приподнявшись на локтях.

- А, вот и принц Альби… Как там вас, ваше высочество? Помню только что-то про «коки», - он хохотнул, но тут заметил Хильдерику и плотоядно прищурился, едва не облизнувшись. – И молодая жена здесь? Зачем, осмелюсь поинтересоваться? Вас я не звал.

- Пришла послужить вам, милорд, - Хильдика опередила меня и забрала мочалку и мыло у слуги, который спешил к ванне. – Вы же знаете, что прислуживать гостям в бане – обязанность хозяйки дома.

- Милый обычай, - согласился Рихард и уселся в ванне, как полагается, положив руки на её края. – Что ж, служите. А ваш супруг пусть подойдёт ближе и встанет так, чтобы я его видел. Хочу поговорить.

- Банный дух не терпит разговоров, - сдержанно произнесла я, пройдя в изножье ванны.

В клубах дыма смуглое лицо короля казалось дьявольской маской. Блики воды играли на этой маске, и казалось, что король всё время издевательски усмехается. А может, он и в самом деле усмехался. Я бы этому ничуть не удивилась.

- От меня банный дух стерпит всё, - заявил дракон и подставил Хильдике руку. – Значит, сестрёнка умчалась поутру в монастырь? Служить панихиду?

- Да, милорд, - ответила я коротко.

Хильдика намылила мочалку, судорожно вздохнула и начала намыливать руку дракона от кончиков пальцев. Рука была мощной, оплетённой бугрящимися мышцами, и на вид больше походила на каменную булаву, чем на человеческую плоть. Кроме рук мне были видны плечи – как два морских валуна, грудь – каменная плита с тем лишь отличием, что она мерно поднималась и опускалась, и на ней виднелась поросль чёрных волос. Ну и косматая башка. Куда же без неё.

- Письмо отправили? – король Рихард чуть повёл глазами, и ему сразу же подали чашку с лимонной водой – напиться.

- Нет, - ответила я так же коротко.

- Это почему? – рыкнул дракон, и Хильдика едва не шарахнулась от него, но мочалку уронила.

- Ваша жена плохо прислуживает, принц, - усмехнулся Рихард, смерив Хильдику таким взглядом, что она побледнела, несмотря на жару. – Замените её. Сейчас я прикажу подлить кипятку, и мне совсем не хочется, чтобы ваша красавица пролила кипяток на меня.

Хильдика попыталась возразить, но я оттеснила её в сторону, подняла мочалку, поболтала её в воде и как ни в чём ни бывало продолжила намыливать короля.

- Вообще-то, она на пол упала, - заметил Рихард. – Заменили бы.

- У нас полы чистые, как двери рая, - сказала я серьезно, намыливая его от локтя до шеи.

Он вытаращился на меня, помолчал, хмыкнул и больше не возражал.

Его плоть была гладкой и твёрдой, как камень. Я не смогла удержаться и надавила на бугрившийся мускул большим пальцем. Гранитная твёрдость! И ни одного шрама… А ведь говорили, что король Рихард после памятной битвы при Нантском порту был изранен до дыр, как решето.

- Почему не отправили письмо? – повторил Рихард, положив затылок на край ванны и посматривая на меня из-под ресниц.

- Ваше величество вызвал меня так быстро, что я не успел даже написать послание, не то что его отправить, - спокойно ответила я, намыливая плечо-валун.

- К вечеру отправьте, - буркнул Рихард, и теперь его голос звучал не так грозно. – Самым быстрым голубем.

- Отправлю с самым верным гонцом, - сказала я и перешла к другой руке. – Потому что в монастырь, куда уехала сестра, почтовые голуби дороги не знают.