- А вот вы, похоже, кого-то опасаетесь, - продолжал Рихард. – Взяли с собой целый отряд навстречу четырём гостям.

- Это было необходимо для охраны принцессы, - я даже глазом не моргнула в ответ на скрытое оскорбление. – Сам я обошелся бы одним сопровождающим. Даже если бы знал, что из этих четырёх двое – драконы.

- Один бы выехать не рискнули? – тут же подхватил король и сочувственно зацокал языком.

- Нет, - я посмотрела ему прямо в глаза и улыбнулась. – Всегда боюсь, что ударят в спину.

Мои слова достигли цели, и король перестал скалиться.

- Я никогда не бил в спину, - сказал он, буравя меня взглядом.

- Не сомневаюсь в вашем благородстве, - я не опустила глаза, и это ещё больше ему не понравилось, потому что он стиснул зубы и прищурился. - Вы ведь всегда поступаете по закону, ваше величество.

Драконы устроили военный переворот, убили прежнего короля и захватили трон – замечательные благородные существа. Конечно, такие никогда не будут бить в спину. Я была уверена, что Рихард прекрасно понял намёк, и была уверена, что намёки ему не понравились.

Хильдика уже только что зубами меня не грызла, давая понять, чтобы я сбавила тон, но я видела, что поступаю правильно. Этот зарвавшийся господин земли и небес не привык встречать отпор, так пусть знает, что хотя бы в Солерно перед ним не станут пресмыкаться.

- Капанито, - позвала я телохранителя, - скачи вперёд нас и предупреди отца, что у нас важный гость.

Капанито обогнал нас, держа коня стороной, и был белый, как мел. Даже голову втянул в плечи, будто опасался, что драконы откусят ему голову тут же.

- Как здоровье старины Атангильда? – возобновил разговор король.

Меня покоробило, что он назвал моего отца «стариной», но гнев пришлось попридержать.

- Хвала небесам, отец прекрасно себя чувствует, - сказала я, придерживая коня, чтобы шел как можно медленнее.

Надо было дать время, чтобы отец подготовился к встрече верховного короля, а не выскочил бы навстречу заспанный или в простыне, после ванны.

- А как здоровье вашей сестры, принц? – задал новый вопрос дракон.

- А почему Аранчия вас так интересует? – я повернулась к королю, смерив его строгим взглядом. – Откуда вы узнали о ней? Сестра живёт закрыто, редко появляется перед людьми, и вдруг – такое внимание от верховного короля.

- Вы многого не знаете, - чуть ли не замурлыкал Рихард, и от этого мурлыканья Хильдика забилась, как мышка в кошачьих лапах, хотя лапы эти тянулись вовсе не к ней. – О красоте принцессы Аранчии слагают песни. Одну из них я услышал от бродячего менестреля и пожелал увидеть этот идеал женщины своими глазами.

- Надо же, - хмыкнула я. - Даже не подозревал, что о моей сестре слагают песни.

- Слагают, - с удовольствием подтвердил король. – Да еще какие! Сейчас, я процитирую, с вашего позволения.

Тюнвиль, до этого хранивший гробовое молчание, кашлянул в кулак, будто предупреждая о чём-то, и я мгновенно насторожилась, ожидая если не немедленного нападения, то какой-нибудь подлости. Но всё было спокойно, и никто не выскочил навстречу с арбалетами, и драконы не превратились в крылатых чудовищ, а я вдруг обнаружила, что стихи, которые с выражением начитывает король, говорят об обнаженных прелестях некой девицы, черноте её глаз, волос и… руна пониже живота.

Хильдика приглушенно ахнула и покраснела. Даже ухо, видневшееся из-под каштанового локона, стало пунцовым, под цвет камешка, вправленного в золотую серьгу. Лионель с Мерсу переглянулись, а я чуть сама не впилась зубами дракону в глотку.

Король закончил стишочки и замолчал, искоса поглядывая на меня и усмехаясь в усы. Я тоже усмехнулась – открыто, не прячась, и тем более не стала краснеть, как некоторые нежные девы.