– Ингви, а ты это серьезно – насчет пошлин с купцов? – спросил на демонском языке Сарнак, прислушивавшийся к разговору. – У нас ведь с энмарцами договор о беспошлинной торговле.

– Да, я помню – они как-то выжали такой договор из короля Альды, пообещав взамен денежную ссуду, нужную тому для войны с орками. Что ж, формально я не нарушу договор – пусть беспошлинно торгуют в Альде, но никто не запретит мне взимать с них налог, если захотят отправиться на север – в этот, как его… в Гонзор. Кстати, именно так они поступают с купцами Архипелага – не выпускают их из Энмара и таким образом диктуют им цены… Ну, что я говорил – с Валентом никто не справится! – маршал как раз разделывался с третьим по счету соперником.

В это время в королевской ложе, громыхая доспехами, появился Кадор-Манонг. Принц был в прекрасном расположении духа – сегодня он выбил из седла одного соперника, что случалось не часто.

– Ваше величество, – обратился он к Ингви, – благородные сеньоры, собравшиеся сегодня на ристалище, поручили мне поинтересоваться, не собираетесь ли вы принять участие в турнире? Нашим дворянам по душе, если король разделяет с ними и их развлечения, и опасности.

– И с кем же мне здесь сразиться, не уронив при этом королевского достоинства – я не вижу на турнире ни одного монарха.

– Но вот я – принц!

– Послушайте, принц, ваш титул всего лишь невнятно говорит о вашем родстве с предыдущей династией – не более. По сути дела, вы всего лишь простой мой вассал. Но если вы станете настаивать – что ж, я, пожалуй, вызову вас на поединок – на поединок магов! – при этом король что-то пошептал в сложенные лодочкой ладони – в руках у него показалось что-то вроде облачка черного дыма, сгустившееся тут же в змейку около полуметра длиной. Змейка принялась извиваться между тонких пальцев Ингви, посверкивая глазками-угольками на принца.

Тот попятился, бледнея на глазах:

– Ваше величество, это невозможно – из нас двоих маг лишь один, вы, видимо, забыли…

– А вы, видимо, забыли, что из нас двоих лишь один – король.

Кадор-Манонг попятился на несколько шагов, быстро повернулся и чуть ли не бегом бросился из королевской ложи.

Ингви с Сарнаком, переглянувшись, расхохотались, как нашалившие дети. При этом король взглянул на Кендага, как бы приглашая разделить с ними веселье – тот словно окаменел, приоткрыв рот и не сводя выпученных глаз с королевских ладоней…

Кому-то может показаться, что я чересчур грубо обошелся с этим выскочкой-принцем, но тут уж я ничего поделать с собой не могу – этот тип вызывает у меня стойкую антипатию, это, можно сказать, нелюбовь с первого взгляда. Не сомневаюсь, что нелюбовь взаимная… К тому же меня уже несколько раз пытались отравить. Узнать, кто я и не пытался – если накажу одного – найдутся другие, поэтому я посчитал, что умнее будет вообще не подавать вида, что обнаружил отраву. Рано или поздно злоумышленники придут к выводу, что отравить демона вообще невозможно. Лично я не сомневался, что за покушениями стоит принц – он от моей смерти выиграет больше всех, так как наверняка станет новым королем Альды – в другой раз местные вряд ли захотят баловаться с вызовом демона. И кроме всего этого, сказалось мое раздражение – все получают удовольствие от турнира, так надо и мне поразвлечься!

Кстати, от всей этой сцены была и кое-какая практическая польза: я воочию убедился, какую реакцию вызывает магия у орков. Никто до меня не заключал с орками договоров и неизвестно, как они держат клятву, но совсем другим делом для них будет нарушить обещание, данное могущественному магу…