– Вообще-то, – сказал Робин, – покажется. По-моему, не следует преподносить в подарок людей, им это может не понравиться. Во всяком случае, так полагаем мы, саксы. Да и что ты намерен с ним сделать?

– Я вовсе не хочу держать его под замком или как-то ограничивать. Понимаешь, у нас есть наставник, и он чародей, вот я и подумал, что, может, ему удастся вернуть Воту рассудок.

– Милый мальчик, – сказал Робин. – Конечно, бери его. Прости меня за ошибку. По крайности, мы можем спросить у него, захочет ли он уйти с тобой.

После того как кто-то отправился на поиски Вота, Робин сказал:

– Ты лучше сам с ним поговори.

Привели бедного старика, ухмыляющегося, сконфуженного, уродливого и страшно грязного – и поставили его перед Робином.

– Ну давай, – сказал Робин.

Варт толком не представлял, как ему все изложить, однако сказал:

– Послушай, Вот, ты не хотел бы пойти со мною домой, совсем ненадолго, пожалуйста?

– Апа-Нана-Варра-Баа-Ваа, – ответил Вот, дергая себя за вихор, ухмыляясь, кланяясь и плавно помавая руками во всех направлениях.

– Пойдешь со мной?

– Вана-Нана-Ванавана.

– Обед? – в отчаянии спросил Варт.

– Р! – утвердительно крикнул несчастный, и глаза его засветились в радостном предвкушении еды.

– Туда, – сказал Варт, указывая в ту сторону, где, судя по солнцу, находился замок его попечителя. – Обед. Пойдем. Я беру.

– Хозяин, – сказал Вот, вдруг вспомнив единственное слово – слово, с которым он привык обращаться к большим людям, дарившим его пропитанием, к единственному его источнику существования.

– Что ж, – сказал Робин, – хорошее получилось приключение, жаль, что вы уходите. Надеюсь, мы с вами еще увидимся.

– Приходите в любое время, – сказала Мэриан, – как только соскучитесь. Все, что вам нужно, – это идти по прогалинам. А ты, Варт, несколько дней побереги ключицу.

– Я пошлю людей проводить вас до края ловчего поля, – сказал Робин. – А там уж вам придется идти самим. Надеюсь, Собачий Мальчик сможет дотащить голову грифона.

– До свиданья, – сказал Кэй.

– До свиданья, – сказал Робин.

– До свиданья, – сказал Варт.

– До свиданья, – сказала Мэриан, улыбаясь.

– До свиданья, – вскричали разбойники разом и взмахнули луками.

И Кэй, Варт, Собачий Мальчик, Вот и Каваль вместе с их эскортом тронулись в долгий путь домой.

Прием их ожидал сногсшибательный. Когда предыдущим днем собаки воротились без Каваля и Собачьего Мальчика, а ввечеру ни Кэй, ни Варт не вернулись домой, замок охватило смятение. С няней приключился припадок, Хоб до полуночи прорыскал в окрестностях леса, повара сожгли предназначенную для обеда ногу, а каптенармус все доспехи начистил дважды и все мечи и все пики заострил, словно бритвы, на случай набега. В конце концов кому-то пришло в голову порасспросить Мерлина, который как раз пристроился вздремнуть по третьему разу. Волшебник – ради тишины и спокойствия, потребных ему для отдыха, – прибегнул к своей проницательности и в точности рассказал сэру Эктору, чем заняты мальчики, где они находятся и когда следует ждать их обратно. Он предсказал их возвращение с точностью до минуты.

А потому, когда небольшая процессия возвращавшихся из похода воинов завиднелась с подъемного моста, встречать их высыпало все население замка. В середине толпы стоял сэр Эктор, имея при себе толстую трость, каковой он предполагал отдубасить их за то, что они пересекли границу владения и причинили столько хлопот; тут же была и няня, по настоянию которой на мост вынесли флаг, поднимавшийся, когда сэр Эктор мальчиком возвращался домой на каникулы, на флаге значилось «Добро Пожаловать Домой»; немного сбоку стоял бросивший своих любимых соколов Хоб и прикрывал щитком ладони орлиные очи, желая все разглядеть первым; повара и вся кухонная обслуга лупили в кастрюли и сковородки, распевая «Ах, когда же опять он воротится вспять?» или что-то подобное, совершенно без всякого лада; громко мяукал кухонный кот; собаки, удравшие с псарни, потому что доглядеть за ними было некому, приготовлялись задрать кухонного кота; сержант на радостях так напыжился, что, похоже, мог в любую минуту взорваться, он, разумеется, начальственным тоном распорядился, чтобы все кричали «ура», как только он скажет: «Раз, два!».