Джуд постучал согнутым пальцем в окно. Встрепенувшись, будто внезапно разбуженный, часто-часто моргая, Дэнни кое-как нащупал кнопку и опустил стекло. На Джуда он по-прежнему глядел разве что искоса.

– Ты чего здесь высиживаешь? – спросил Джуд.

– Знаешь, поеду-ка я домой.

– Ты его видел?

– Знаешь, поеду-ка я домой, да поскорее, – повторил Дэнни.

– Ты мертвеца видел? Что он такого сделал? – терпеливо, спокойно спросил Джуд. Когда требовалось, терпеливым он становился – всему свету на зависть.

– Наверное, у меня просто кишечный грипп. Просто кишечный грипп.

Подняв с колен правую руку, Дэнни утер тыльной частью ладони пот со лба, и Джуд увидел, что в кулаке он крепко сжимает пластиковый канцелярский нож.

– Не смей врать, Дэнни, – сказал он. – Мне просто нужно знать, что ты такое видел.

– Глаза у него… черным чем-то исчирканы. И глядел он прямо на меня. Вот если б он прямо на меня не глядел…

– Не может он тебе сделать ничего этакого, Дэнни.

– Как знать… как знать…

Джуд, сунув руку в кабину, стиснул его плечо. Дэнни в страхе шарахнулся прочь и в то же время отмахнулся от Джуда канцелярским ножом. Конечно, пластиковый клинок его даже не оцарапал, однако руку Джуд предпочел убрать.

– Дэнни, да что с тобой?

– Глаза твои… в точности как у него, – пролепетал Дэнни и судорожно, со скрежетом врубил заднюю передачу.

Джуд отскочил от машины, пока Дэнни, сдав задом, не проехался по его ноге, но Дэнни замешкался, не снимая ноги с педали тормоза.

– Я… это… назад сюда не вернусь, – сообщил он баранке руля.

– Окей.

– Я бы помог тебе, честно, помог… но не могу. Не могу.

– Понимаю.

Дэнни дал газу. Зеленая «Хонда», скрежеща щебнем под колесами, сдала назад, развернулась на девяносто, покатила по склону холма вниз, к шоссе, миновала ворота, свернула влево и скрылась с глаз. Больше Джуд Дэнни не видел никогда в жизни.

Проводив взглядом уезжавшего Дэнни, Джуд двинулся к сараю – к вольеру с собаками.

Ветер жалил холодом щеки, каждый вдох насквозь промораживал легкие, но Джуд был этому искренне рад: ведь холод-то настоящий! С самого утра, с тех пор как он наткнулся на мертвеца в коридоре, его все настойчивее, все тесней окружало множество фантастических, кошмарных мыслей, упорно лезущих в повседневную жизнь, где им вовсе не место. В такие минуты как никогда хочется ухватиться хоть за что-нибудь твердое, основательное, настоящее, наложить его, точно скобки, на кровоточащую рану.

Собаки скорбно наблюдали, как он отпирает дверь в их вольер. Проскользнув внутрь, пока они не протиснулись мимо, Джуд присел на корточки, и Ангус с Бон тут же обступили его с двух сторон, тычась носами в лицо. Собаки… они тоже вполне настоящие. Длинные морды, сомкнутые пасти, шоколадные глаза, во взглядах тревога…

– Если со мной что не так, уж вы-то заметили бы? – спросил их Джуд. – Сумели бы черные каракули поверх глаз разглядеть, верно?

Ангус лизнул его щеку – и раз, и другой, а Джуд, чмокнув пса в мокрый нос, провел ладонью по спине Бон, обеспокоенно обнюхивавшей его пах.

Покинув вольер, Джуд решил, что возвращаться в дом ему рановато, и двинулся в сарай. Здесь он обогнул машину и взглянул на собственное отражение в водительском зеркале заднего вида. Нет, никаких черных каракулей. Глаза как глаза, все те же светло-серые зрачки под густыми черными бровями… только взгляд напряжен, будто он замышляет убийство.

«Мустанг» этот, спортивно-гоночный фастбэк 65 года, Джуд в крайне жалком виде приобрел на гастролях у кого-то из осветителей. Гастролировал он тогда десять месяцев кряду, практически без передышек, отправившись в тур вскоре после ухода жены, а по возвращении обнаружил, что дом пуст и заняться ему совершенно нечем. Весь июль и большую часть августа проторчал он в сарае, потроша «Мустанг», избавляя машину от всего проржавевшего, прогоревшего, износившегося, прохудившегося, иструхлявевшего, обросшего коркой спекшегося масла и заменяя отслужившие свое части новыми. Штучный, ручной сборки блок цилиндров, и коленвал, и головки; коробка передач, сцепление, белые кресла с бегущими пони – все родное, оригинальное, кроме того, что касалось звука. В багажнике разместился сабвуфер (лучшая из «базук»), крышу украсила антенна спутникового радио, а штатный радиоприемник уступил место новейшей цифровой стереосистеме. Сколько раз Джуд, с ног до головы в масле, в кровь расшибал костяшки, сколько раз кропил кровью коробку передач… однако подобная грубость «ухаживаний» была вполне в его стиле.