– Неужели совсем не страшно?

– Мы о другом думаем, – ответил Илья. – О друзьях, что где-то в Зоне выброс пережидают. О тех, кого помним. Поначалу мы тоже прятались. Потом как-то не успели. Внезапно все произошло. Собрались в круг у костра, сидели, помнится, молча, не проклинали судьбу, как прежде, а вспоминали в последний раз тех, кто был милосерден к нам.

– И что? – затаив дыхание, спросил Гурон.

– Мимо пронесло. Рядом с холмом аномалии бесновались, ветер едва деревья не валил, а тут – ни ветринки. Так и минул выброс. С тех пор не прячемся. Только знает теперь о нас Зона. Зверье напускает, людишек продажных.

– Снайпер у вас жутковатый, – поежился Гурон.

– Да он вообще-то безобидный. Себя не помнит. Но стрелок действительно классный.

– А из Зоны почему не ушли? Чем живете-то без хабара? – спросил примолкший было Штопор.

– Куда же нам податься? – пожал плечами Илья. – Кто нас, калек, дома ждет? Да и как без Зоны? Там, за кордоном, разве жизнь? Где за лицом души не видать? А хабар нам ни к чему. Загляни под навес, там всего хватает. Молодые сталкеры, кто поумнее, сюда к нам приходят. Мы их учим, как в Зоне выжить, простые примеры приводим, те, кто слушает, потом возвращаются… живыми, ну и несут от Сидоровича – кто патронов, кто консервов… В общем, не бедствуем.

– А Инок? – ляпнул Гурон, заметив, что тот отошел к дальней стрелковой ячейке, понес кому-то последнюю пачку патронов.

– Что Инок? – хитро прищурился Илья.

– Ну, он тоже у вас здесь учился?

– А ты у него сам спроси. Захочет – ответит.

Через некоторое время начал накрапывать дождь.

Сменились часовые в стрелковых ячейках, к очагу подсел жутковатого вида монолитовец – человек без прошлого, без настоящего, забывший себя Адепт странной веры в неколебимое могущество Монолита, в то, что мифический черный параллелепипед действительно исполняет любое желание верящих в него сталкеров.

И Гурон, и Штопор почувствовали себя неуютно.

– Спать пора. – Гурон не выдержал первым. – Завтра чуть свет в дорогу.

– И то дело, – поддержал его Штопор. – Инок, ты где?

– Укладывайтесь. Я сейчас, – раздался из темноты голос сталкера.

– Ну, смотри. Утром носом клевать будешь.

– Да сказал же – иду.

Дождь усилился. Штопор с Гуроном забрались под навес, Инок же остался с Ильей, которому выпала очередь дежурить.

– Спокойно у вас.

– Ну, это кому как, – усмехнулся Илья. – Вон товарищам твоим, видно, не по себе.

– Спрашивали обо мне?

– А как же. Только мы чужие тайны умеем хранить. Тяжело тебе?

– По-разному, – ответил Инок. – Но Зона ведь не отпустит, сам знаешь.

– Осторожнее с этим Штопором, – внезапно предупредил Илья. – Мутный он. Не хочу, чтобы тебя снова с тремя пулями к нам принесли.

Инок лишь усмехнулся в ответ. Его короткие, выстриженные ежиком, высветленные аномальными осадками волосы влажно блеснули в сумраке.

– За предупреждение спасибо. Как вернемся из рейда, обязательно к вам загляну. Вот, – он вытащил из герметичного клапана разгрузки, надетой поверх кевларового бронежилета, флешку. – Сидорович просил передать. Там последняя информация по событиям в Зоне. Ты смотри, а я спать пойду. Действительно вставать рано, да и путь неблизкий.

– Куда хоть собрались?

– В Припять.

Утро выдалось хмурым и стылым. Над землей стелился туман, в молочной пелене тонули контуры покосившихся строений, лишь железнодорожный мост как будто висел над дорогой, соединяя высокие насыпи.

– Блокпост все еще на прежнем месте? – Штопор, не выспавшийся и злой, выглядел бодро, акклиматизация, похоже, завершилась, ветеран окончательно втянулся в обстановку, шагая наравне с Гуроном и Иноком.