Бухтеть начинает, только когда мы паркуемся.

- Вот смотри, четыре утра, а  я еще не ложился.

- Как не ложился? Я же тебя разбудил.

- Прерывистый сон вреден. Как теперь встать в семь утра?

- Никак. - Пожимаю плечами. – Лично я планирую спать  до двенадцати.

- А тренировка?

- А тренировка после двенадцати. Я не буду бегать с тобой между елок в семь утра,  после ночного перелета, я не мазохист.

- Днем жарко, - поджимает губы Макс.

- Значит, вечером.

- Вечером все нажрутся и не будут.

- Вот скажи, тебе, что работы на работе мало?

- Это не работа — это образ жизни.

Так препираясь мы доходим до дома. Небо уже светлеет, занимается рассвет. Макс широко зевает и косится в сторону тропинки, ведущий вокруг дома, но потом, подумав, говорит.

- Нет, все же сначала спать.

- Ты бегать, что ли, хотел? – подозрительно уточняю я и в ответ получаю кивок.

- Ну, погода клевая, воздух тут отличный…

- Маньяк, - резюмирую я.

- Ну что маньяк? Я же сказал спать.

Я иду в комнату и сначала с наслаждением принимаю душ, твердо уверенный, что после него тут же отрублюсь, потому что от усталости даже мутит. Но как бы не так. Мутит не от усталости, а от голода. Я банально начинаю хотеть жрать. Вот дико и по слоновьи. И насрать на все увещевания Макса про режим питания. Если я хочу жрать в четыре утра – я иду жрать в четыре утра. Надеваю домашние штаны и спускаюсь на первый этаж,  где царит предрассветный полумрак. Свет не включаю. Темнота уже не такая густая, как ночью и все прекрасно видно. Захожу на кухню и направляюсь к холодильнику, когда слышу чей-то тихий и испуганный: «ой…»

Даша

Мы расстаёмся с Ником у моей комнаты. Он идет к себе, хотя с шутками пытается заманить и меня. Я отнекиваюсь и закрываю за собой дверь.  Нахожу в чемодане простую розовую сорочку с коротким рукавом и смешным котиком на подоле. Она может сойти за милое домашнее платье, но я люблю в таких спать. В ней уютно и комфортно и при случае  можно не переодеваться с утра. Даже если кто заглянет в комнату, не стыдно. Для общаги – это ключевой момент.

Заваливаюсь на широкую кровать, раскидываю руки и ноги звездой и понимаю, что сна ни в одном глазу. Кручусь с боку на бок, пялюсь в окно на начинающее розоветь небо и, примерно через час, начинаю мучиться от жажды. Исследование комнаты показывает, что у меня тут есть кувшин, но нет ни глотка воды.  Я разрываюсь. С одной стороны, мне лень спускаться на первый этаж, а с другой - совсем не прикалывает пить воду из-под крана в ванной. На кухне в холодильнике явно есть домашний лимонад. Я закрываю глаза и представляю его в запотевшем графине – этот образ получается таким ярким, что все же заставляю себя выползти из комнаты и отправиться на кухню.

Потихоньку светает и я, спускаюсь, не зажигая свет, открываю холодильник и достаю вожделенный холодный напиток.

Чье-то присутствие за спиной ощущаю кожей, поворачиваюсь и вижу, что весь дверной проем загораживает мощная фигура мужчины.

- Ой! – От неожиданности выдаю я и отпрыгиваю в сторону, некстати вспомнив, что я в короткой розовой сорочке и под ней на мне только крошечные трусики.

- Простите… - Мужчина выходит на свет, и мое сердце пропускает удар. Я его узнаю. Это как ушат холодной воды.

- Ты… - потрясенно произносит он и делает стремительный шаг вперед, а я стою, словно парализованная с кувшином лимонада в руках и не знаю, что делать. Потому что на кухне Ника мой незнакомец из той сумасшедшей ночи. Какое-то время мне кажется, что  это все сон. Я уснула и если очень-очень захотеть, то можно проснуться. Только вот не получается. Мужчина стоит передо мной, молчит и лишь потрясенно смотрит. Кажется, мое появление для него такой же сюрприз.