Я запрокидываю голову и задыхаюсь бесшумным криком.

Вдох. Судорожный выдох

В панике чувствую, как его длинные пальцы пробираются под мою задницу, подстраивают меня так, как это нужно ему, прежде чем горячий язык скользит по нервному комочку.

Блядь, это слишком хорошо, чтобы сопротивляться и строить из себя девочку-целочку.

Мои пальцы уже путаются в густых волосах Раневского, а киска утопает в его горячем рту. Твою. Мать!

Зажмуриваюсь и всхлипываю в унисон тому, как пальцы Раневского давят на мои бедра и снизу доносится его низкий утробный стон.

Голова идет кругом от переизбытка ощущений, и мне приходится прикусить ладонь, чтобы заглушить рвущиеся наружу пошлые звуки, пока Раневский доводит мою сердцевину до приступа…

Распахиваю глаза, когда он присоединяет к языку длинные пальцы.

Горячий жгучий шар мгновенно образуется в моем животе и нарастает от каждого неумолимого движения…

А потом внутри все застывает… потому что мой взгляд цепляется за фигуру в темноте в облаке сизого дыма.

— Ян… Ян… стой… — пищу я, но в этот момент он обводит языком мой клитор, и способность говорить пропадает… Блядь, блядь, блядь…

Легкий свист.

— Каких только развратов эта беседка не повидала, — раздается глубокий голос из темноты, и мне наконец удается оторвать от себя Раневского.

Я бросаю на Яна панический взгляд, но вот сам он даже не дергается.

Смотрит на меня, злобно так, дышит как бычара на корриде, небрежно проводит ладонью по губам и медленно поднимается, закрывая меня от незваного гостя.

— Но чтоб на юбилее у любимой бабули, — не унимается тот с сарказмом, и я узнаю этот голос. Сегодня я уже его слышала.

Раневский выпячивает языком нижнюю губу, глухо усмехается и, тяжело дыша, качает головой, в отличие от меня, потому что я вообще забываю, как дышать.

_________

Девочки, спасибо за ваши комментарии! Вы супер, лю-лю

У меня есть ТГ-канал: Маша Демина. Молодежные истории о любви. Визуалы, общение и новости от автора там) Ссылку можно найти на сайте в разделе обо мне: https://litnet.com/shrt/9mGB

21. 20

Так, ну то, что Раневский закрывает меня собой от своего противного братца, облегчает ситуацию, но ровно до того момента, пока я не слышу шаги…

А потом Артур появляется в поле моего зрения и зачем-то наклоняется.

Опять это его веселое присвистывание, после чего он выпрямляется… и тут я вижу свои порванные трусики у него на пальце.

Ох, вот же… Черт, черт, черт!

Позвоночник мгновенно вытягивается струной, и я с ужасом смотрю на Яна, но он еще не понимает моей паники.

— Пчелки? На сладенькое потянуло, братишка?

А теперь понимает.

Прикрывает глаза и делает глубокий вдох. Не пойму, он нарочно игнорирует своего недалекого братца?

— Иди в дом, — цедит Ян сквозь зубы, прежде чем простреливает меня злобным взглядом. — Живо.

Ох, командир вернулся. Здравствуйте, Ян Илларионович. Давненько вы меня не кусали.

— Я без трусиков, — говорю одними губами и перехожу на раздраженный шепот: — И к твоим родственникам я одна не пойду!

Раневский закипает. Запускает пальцы в волосы и запрокидывает голову, выдыхая глухие ругательства. Но его братец добавляет масла в огонь.

— Говорят, от кислотной среды кисок у парней отбеливаются зубы. — Я морщусь. Фу, ну и мерзкий тип. — Теперь я могу в это поверить…

— Блядь, да закрой ты свой рот!

— А ты не мог бы заткнуться?! — выпаливаю я одновременно с разъяренным Раневским, который уже собирался развернуться к своему брату, но вдруг останавливается и вскидывает брови. Упс…

Я нервно улыбаюсь и пожимаю плечами. Ну реально выбесил твой Артурчик.