Звучание голоса резкое и повелевающее. Взгляд даёт понять, что протест отклоняется и обжалованию не подлежит.

Выдохнув, решаю не уступать.

— Вы не можете мне приказывать, — цежу сквозь стиснутые зубы, чтобы не привлекать лишнего внимания.

— Могу, — также твёрдо звучит. — И ты скоро это поймёшь, если будешь и дальше упираться.

— Вы псих? Что вам от меня нужно?

***

— Я всего лишь отражаю твоё отношение ко мне. На твой часто задаваемый вопрос я уже отвечал, — говорит Руслан, отводя в сторону взгляд. Проследив за ним, замечаю, как к нам подходит официант. Чтобы не выглядеть глупо, присаживаюсь обратно на место.

— Здравствуйте, Руслан Георгиевич. Что будем заказывать? — кладёт меню на стол.

Судя по его разговору с молодым человеком, догадываюсь, что Исаев здесь частый гость…

— Мне как обычно, — возвращает бордовую папку парню, даже не раскрыв её. Устремляет всё внимание на меня. — Даме на её усмотрение.

Бесит этот его пронизывающий до мурашек взгляд. Иголками в кожу впивается.

После нашего неприятного разговора мне теперь вряд ли кусок в горло полезет. Даже если блюдо будет божественным. Какого черта он себя так ведёт со мной? Думает, что может вершить судьбы других?

— Хотите чего-нибудь особенного? — обращается ко мне официант.

Вынырнув из омута мыслей, решаю тоже не раскрывать меню. Пусть попробуют нафеячить то, что первым придёт в голову.

— Да, пожалуй, — прищурившись, отслеживаю реакцию Исаева. — «Рубец по-деревенски», будьте добры. Блюдо ещё называют «требухой для селянина». Есть такое в вашем меню?

Уголки губ Руслана вздрагивают, награждая меня мимолётной улыбкой. Совсем крошечной, но это не мешает её уловить. А дальше его лицо становится бесстрастным. Я без слов понимаю, что более причудливой спутницы в это заведение он ещё не приводил.

— Эммм… — пока мы с Русланом играем в своеобразные гляделки, парень озадаченно пытается подобрать слова, чтобы объяснить причину, по которой это блюдо сейчас мне не подадут. И я очень на это надеюсь. Иначе меня начнёт мутить при одной мысли о том, что непременно придётся это есть. — На доставку и приготовление потребуется шесть-восемь часов… Мы не…

— Она шутит, Тимур, — резко прерывает его Исаев.

На лице Руслана успеваю заметить мелькнувшее раздражение.

— Маша, посмотри меню, пожалуйста, — озвучивает скрепя сердце. — Выбери для себя блюдо по вкусу.

— Я хочу требуху, — настаиваю на своём. В душе переживаю такие эмоции, будто я только что выдернула чеку, а гранату так и не бросила…

Сжав губы в тонкую линию, Исаев делает глубокий вдох через нос. При этом его красивая кисть, лежащая рядом с приборами, сжимается в кулак. Такой мощный и впечатляющий, расчерченный витиеватыми вздутыми венами, как у боксёров. Если бы этот мужчина вмазал им кому-то по лицу, обязательно разбил бы в кровь...

Мотнув головой, прогоняю подобную чушь. Сегодня точно не мой день. Нервы до невозможности взвинченные. Не дают мне расслабиться и просто спокойно дождаться обеда.

— Тимур, попроси Камиля приготовить что-нибудь для моей спутницы на его усмотрение. На десерт Маскарпоне со свежей земляникой и савоярди, — наконец раздаётся его спокойный и ровный голос. Встречаемся взглядами, будто и не спорили ни о чём. — Открой для нас бутылку Château Margaux.

— Хорошо. Сейчас сделаю.

Официант уходит, я же, смирившись с положением из-за чувства голода, облокачиваюсь на спинку дивана. Земляника в декабре — это что-то… Даже слюнки потекли.

— Вы снова поступили так, как сочли нужным. Лишили меня права выбора. Не так ли? А как же: «Желание женщины — закон»? — пытаюсь хоть чуточку воззвать к благородству мужчины.