Он смотрит мне куда-то за плечо. Потом снова возвращается ко мне взглядом и внезапно произносит: 

— Обними меня. В благодарность за то, что я для тебя сделал. И с этого дня будешь звать меня “папочкой”. 

— Ну ты и гребаный извращенец, — мои брови взмывают вверх, — просто конченый извра... 

— Даю тебе последний шанс начать быть лояльной, — обрывает он меня, и я раздраженно смеюсь. 

— Хорошо, папочка. Если моя лояльность к тебе ограничится одними обнимашками, то это еще не так страшно. 

Я делаю к нему шаг и обхватываю руками. Прижимаюсь щекой к груди, вдохнув тонкий запах одеколона и ощутив, что какие-то мышцы у этого ублюдка, все же есть.  

Они с Камилем чем-то похожи: оба спокойно выходят в холодину без верхней одежды и им плевать. 

— Доволен? — я отстраняюсь, — этого достаточно? 

Он внезапно ухмыляется. 

— Достаточно. Хорошего тебе вечера. 

— А твой босс... — начинаю я, но он меня обходит и садится в машину, которая тут же срывается с места и уезжает. Я разворачиваюсь, провожая ее взглядом и замираю в ужасе. 

Потому что из похожей машины, припаркованной неподалеку, выходит Камиль. И, черт побери, он явно видел, как я обнимаю этого ублюдка.