— Узнала, — констатирует он, мазнув по моему лицу взглядом, — боишься? 

Я неопределенно мотаю головой.  

— Я бы тебя не тронул. Но мы бы развлекли друг друга. Хотя, я люблю чуть более раскованных девочек. 

Он садится в машину, заканчивая наш странный диалог, и спустя секунду та стартует с места, оставив меня стоять в одиночестве с мерзким ощущением в душе. Не знаю, что больше в тот день оставило гадкий, черный отпечаток беспокойства: то, как легко послала меня подруга, или встреча с этим человеком? 

В любом случае, номера я успела запомнить. Я достаю телефон, чтобы позвонить в полицию, или, на крайний случай - родителям Вали, которые смогут ей вправить мозги. Но неожиданно на экране загорается входящий звонок. “Ляля”. Сестра звонит. 

— Да, Ляль? — поднимаю я трубку. 

— Ев, — голос сестры в трубке кажется совершенно пустым и уставшим, — папа...он... он в больнице. Забрали на скорой. 

Она начинает плакать. Тихо и растерянно, а я закрываю глаза, покачиваясь на ледяном ветру, как деревце. Все настолько неожиданно, что я даже забываю о подруге. 

— Что случилось?  

Я отвратительный человек, но мне хочется услышать что-нибудь страшное и неотвратимое. Например “он выпал из окна”. Или “допился до инфаркта”. “В реанимации”. К сожалению, мне двадцать лет, а Ляле всего двенадцать, и она очень любит отца, несмотря ни на что. Поэтому я постараюсь не выдать свои эмоции. 

— Его увезли с аппендицитом, -- неуверенно произносит сестра, — кажется, так. Что-то в животе лопнуло. Только в больнице ему сделали анализы и нашли гепатит. 

— Догулялся, — цежу сквозь зубы я. 

— Да, — соглашается сестра, — сказали, что надо лечить. Или... умрет. Но у нас нет таких денег. 

— И сколько? — усталость наваливается мне на плечи. Опять речь о деньгах. 

— Ну... — сестра заминается, — что-то около четырехсот тысяч. 

И снова начинает плакать.  

Люди обходят меня, недовольно косясь, пока я растерянно смотрю в пространство. Откуда у меня такие деньги?   

От отца я уже устала. Все хорошее, что я помню о нем - это короткий отрезок времени из детства, где папа еще адекватный и добрый. Он гулял с нами, водил в зоопарк и на аттракционы, и выпивал только по праздникам с друзьями. Потом от нас ушла мама, и... что-то в нем сломалось. Навсегда. Неотвратимо, без возможности починить. 

Сначала он просто чаще начал выпивать, а спустя какой-то год не гнушался забирать меня из школы пьяным. Визиты службы опеки, бесконечные реабилитации, редкие просветы - вот из чего состояло мое и Ляли детство. 

Я медленно опускаюсь на корточки, забыв про телефон и обхватываю голову руками. Несмотря ни на что, я не могу плюнуть на отца. Я убеждаю себя, что, если отец умрет - Лялю отправят в детдом. Мне ее не доверят - я всего лишь студентка и плевать всем, что я уже давно работаю и кормлю сестру сама.

Именно это главная причина, почему я должна его спасти. Не из-за того, что внутри еще немного теплится огонек любви к человеку из прошлого. Просто из-за Ляли. И только. 
 

2. Эпизод 2

Валю я встречаю спустя три дня. Она выходит возле института из черной “БМВ”, и, поправив на себе пушистую шубку, замирает, заметив меня. Потом бордовые губы расплываются в улыбке. 

— Приветик, — щебечет она, подскакивая ко мне, а я в шоке рассматриваю подругу. Этих вещей у нее не было. Они слишком дорогие для обычной студентки. Она вся преобразилась. Если бы не специфичные, почти ангельские черты лица, никогда бы ее не узнала, — я бы хотела тебя стукнуть за тот звонок родителям, но мне удалось отмазаться.