Я руками схватилась за пуфик, прикусила изнутри губу, и порадовалась, что все же налепила силиконовые накладки. Иначе Виктор заметил бы мою реакцию на его прикосновения.

Но его взгляд, когда он надел один босоножек, говорил о том, что ему нравилось прикасаться ко мне. Он был похож на странника, блуждающего по пустыне и заметившего где‐то вдали напоминающее ручей. И тем самым ручьем была я.

― Отойди, ― шлепнула его по плечу, и склонившись, схватила второй босоножек и надела на левую ногу.

Не нравилась мне моя реакция.

Сама справилась отлично.

― Мне нравится, как ты кусаешься. Страстная девочка.

― Может быть уже поедем, или так и будем выяснять, что тебе нравится? Лично я голодна и рассчитываю плотно поужинать на празднике жизни.

― Не вздумай ляпнуть, что не любишь меня. Обещаю, дома так отшлепаю…

― Заткнись уже. И не вздумай ляпнуть, что любишь меня. Обещаю, с унитаза не встанешь.

Я плавной походкой, медленно ступала по ковру, проверяя каблуки на устойчивость. Сразу видно, что девушка Оля хорошо разбирается в женской обуви. Босоножки оказались очень удобные и теперь я себя чувствовала королевой вечера. А что, можно хотя бы один день покрасоваться?

Если, конечно, на дне рождении будут не одни старики.

― Представить не мог, какая ты стерва.

― Верни меня обратно, и я не буду трепать тебе нервы.

― Это не обсуждается, ― стальным голосом ответил Островский, подавая мне руку, когда я собралась спуститься с последней ступени на крыльце.

― Тогда запасайся успокоительными, ― хмыкнула я, вкладывая пальцы в его ладонь.

Я думала праздник будет в каком‐нибудь дорогом ресторане, но водитель Виктора привез нас в загородный дом с огромным ухоженным участком. Я как рыба, то открывала, то закрывала рот в удивлении и никак не могла налюбоваться представшими передо мной видами.

Организаторы праздника постарались на славу. Хотя все и было украшено в строгих, я бы сказала сдержанных тонах, но очень красиво и гармонично. Да, дорого. Безумно дорого, но не пафосно. Так бывает?

Мой взгляд упал на огромный стол с различными видами роллов и суш, салатами с морскими жителями и моим любимым супом том ям.

Я бы сейчас одну тарелочку навернула.

― Вера, ― услышала знакомый мужской голос с легкой хрипотцой и замерла.

Нет, не говорите, что его тоже позвали на этот праздник.

― Нам надо поговорить.

Я резко развернулась на эти слова и едва сдерживаясь, помня, что вокруг люди, и показывать дули неуместно, одернула руку.

― Одну минуту. Виктор? Принеси мне вилку, или вон, палочки для роллов лежат. Как раз пригодятся.

― Зачем? ― взволнованно уточнил Виктор, глядя на мою хитрую улыбку, выражающую предвкушение возмездия.

― Лапшу с ушей снимать буду.

8. Глава 7

Он что думал, если притащится на день рождения друга Виктора, то я не стану закатывать скандал? Или может прощу его за предательство, улыбнулась и брошусь в объятия? Ой, еще третий вариант… а какой? Ладно, не придумала.

Виктор подальше отодвинул палочки, загораживая их своей спиной. Что, милый, боишься, что наброшусь на кого‐то? На понятно кого! Правильно, бойся, я бы так и поступила.

Нацепив на лицо маску стервы, я медленно обернулась к отцу, устремив взгляд в его глаза.

Что‐то не особо заметила в них грусть, или боль. Кажется, папочка рад был меня продать?

― Как тебе живется после того, что ты сделал?

Его лицо тут же изменилось. Будто я, неблагодарная дочь, решила обвинять его в том, что он создал для меня счастливое будущее вместо того, чтобы искренне поблагодарить за то, что продал меня.

― Меня волнует только то, как ты живешь, дочка.