– Отлично, – злюсь еще больше и отворачиваюсь от него, с силой натираю губкой посуду, вымещая на ней свою злость и отчаяние.

Слышу, как Коля встает со своего места, медлит, а потом, не говоря ни слова, выходит из кухни. Я вздрагиваю, когда через несколько минут с силой хлопает входная дверь. Руки безвольно опускаются. Наверное, будет лучше, если он сегодня не вернется. Нам обоим стоит остыть, обдумать все, а потом как-то вместе обсудить сложившуюся ситуацию. Но что-то подсказывает мне, что решения нет, несмотря на то что сумма не запредельная, но с моей зарплатой собрать ее в такие короткие сроки невозможно.  Разве что кто-то из нас продаст свою почку. 

– Да пошло оно все к черту. – Сс размаху бросаю на пол тарелку и уже не сдерживаю слезы внутри себя.

Разворачиваюсь и упираюсь в столешницу. В квартире так непривычно тихо и пусто. Окидываю взглядом кухню: каждая мелочь здесь напоминает о моем детстве, все здесь пропитано мной, воспоминаниями, родителями. И из-за своей глупости, из-за Коли я могу лишиться этого маленького уютного уголка.

Денег на столе нет, Коля, скорее всего, спрятал их где-то, я иду в спальню и достаю свою заначку. Тридцать тысяч от родителей, ещё двадцать – моя зарплата за прошлый месяц, в этом ещё тридцать должно быть. Подсчитываю в уме сумму – с теми, что нашёл Коля, получается сто шестьдесят тысяч. Неплохо для начала. А если продать что-то из мебели и... телевизор, например? Это же можно почти половину отдать. Правда, без учета процентов, но этого ведь должно быть достаточно, чтобы нам дали отсрочку? Эти мысли поднимают мне настроение, я наконец-то собираюсь с духом, чтобы перестать оттягивать визит в банк и узнать реальное положение дел. Завтра утром же пойду туда, а пока посмотрю, что еще можно продать.

10. Глава 10

– Дарья! – Я подпрыгиваю на месте, когда рядом со мной раздается басистый мужской голос. Очень знакомый голос. Резко поворачиваю голову в сторону и натыкаюсь взглядом на вызывающую улыбку Волкова.

Сердце начинает биться так быстро, что вот-вот пробьет грудную клетку. Я в страхе оглядываюсь по сторонам, ища пути к отступлению, и пытаюсь понять, что ему нужно. Как вообще нашел меня?

– Садитесь, думаю, нам по пути, – как ни в чем не бывало произносит мужчина, кивком указывая на пустое пассажирское сиденье рядом с собой. 

Я растерянно взираю на него. На лице вновь ссадины, скула опухшая, бровь рассечена. Неужели его кто-то встретил в том переулке и хорошенько отделал? Я бы даже благодарность выразила такому смельчаку.

– Простите, но вы ошибаетесь, я не на работу. Всего хорошего. 

Бровь Артура выгибается, он смотрит на меня прищуренным взглядом, и мне становится неуютно от того, как он рассматривает меня с ног до  головы. Крепче сжимаю ручки сумочки, чтобы скрыть свое волнение, а потом киваю ему в знак прощания и быстрым шагом иду в сторону дороги.

Черный внедорожник двигается параллельно мне, заставляя меня ускорить шаг. Вокруг лишь редкие прохожие, но, если закричать, кто-то точно успеет прийти мне на помощь. 

– Мне нужно поговорить с вами кое о чем. Садитесь, не будьте такой упертой.

Я резко останавливаюсь из-за его слов. Волков реагирует не сразу, поэтому тормозит метрах в двух от меня и дает задний ход.

– Я никуда с вами не поеду. Пожалуйста, прекратите преследовать меня. – Я оборачиваюсь в сторону дома и скольжу взглядом по окнам своей квартиры. Где-то там должен быть Коля, может, он увидит, что ко мне пристает мужчина, и выбежит на помощь?

– Я не преследую вас, Дарья, что вы, – произносит таким голосом, что сразу понятно: врет. – Я лишь хотел… хм… – Он щурится, задумчиво смотря перед собой, и барабанит пальцами по рулю. – Вы боитесь меня, – заключает он, вновь поворачивая голову в мою сторону. – Я понимаю, что тогда повел себя как идиот, но у меня были причины. Я волновался за дочь, вы должны понять меня. А сейчас я бы хотел извиниться и поговорить с вами.