– Это что?

Вася Псих, наклонив голову к плечу, изучал стоявшего посреди комнаты мужика с непонятно каким чудом еще не упавшим презервативом, свисающим – свисавшим – с кончика приунывшего члена, будто сопля.

– Что это? – снова повторил главный крышевод, брезгливо указывая мизинцем на клиента.

– Вася, так это гость у нас. Сейчас я его провожу в спальню.

Ольга суетилась, плечом оттирая пьяного идиота подальше от этих душевных парней.

– Эй, – уперся оскорбленный в своих лучших побуждениях любитель минета. – Ты че толкаешься? Типа, раз пришли новые клиенты, так старых можно теперь по боку?

– Чо? – поинтересовался Васька у своих товарищей. – Чо эта шкура сейчас сказала? Он меня клиентом, что ли, назвал? Я чет не понял.

– Ну что ты, Васенька, – продолжала щебетать Ольга, уже внаглую выпихивая упершегося и раскорячившегося звездой придурка из кухни. – Да иди ж ты в спальню! Гость, блин, дорогой.

Надо заметить, что Ленки на пару с Сонькой и след простыл. Девки, судя по всему, притаились в пустой комнате, чрезвычайно не желая являться пред светлые, но очень мутные от обильного возлияния очи Психа. Обе работали на Конторе давно и прекрасно знали, в какой момент появления «крыши» нужно свалить в дальний угол по-английски, не прощаясь. К тому же мимоходом Ольга заметила тонкую крохотную белую полосочку у Психа над губой. Еще и под коксом, скотина, чуть ли не со слезами подумала она.

– Короче, – Васька повел взглядом в сторону своих молодцев. – Че-то меня эта шкура напрягает.

Ольга сразу отскочила подальше от самоубийственного несговорчивого клиента, заведомо зная, что последует за этими словами. «Черненький» вместе с «беленьким» одновременно шагнули к мужику, посмевшему заподозрить Ваську в жажде платной любви.

Ровно через десять минут Ольга Сергеевна уже ползала на коленях по кухне, вымывая кровь, заодно мысленно проклиная Ленку, которая не могла сделать мужику все по-человечески, самого мужика, которому не хватило ума свалить сразу, Васю, который при том, что на фоне своих спутников выглядел, как школьник, из всех крышевых был самым жестоким, самым опасным и самым отмороженным. Вот уж, действительно, Псих, так Псих.

– Хорош корячиться.

Васька наблюдал за ее поразительным трудолюбием, сидя на стуле и периодически зависая от принятого этим вечером веселящего порошка, залитого сверху алкоголем.

Ольга Сергеевна, которая, изображая Золушку, на самом деле просто тянула время, прекрасно понимая неизбежность предстоявшего разговора, бросила тряпку в ведро, отставила его к стеночке и села напротив Психа, сложив руки на коленях.

– Телка где?

Началось, промелькнуло у нее в голове. Сука, ведь как жопой чуяла. Говорила хозяйке, не отправляй эту девочку на работу, пока «крыша» добро не даст, так ведь нет, дюже хотелось пустить красивую работницу в оборот. Тварь жадная. А Ольге теперь расплачиваться за все это.

Проблема была в том, что путаны не имели права переходить с одной конторы на другую без личного разрешения Психа. Этот определенный регламент позволял соблюдать порядок, и на удивление четкую схему работы всей сферы. Хозяева не могли переманивать лучших работниц друг у друга, проститутки не могли скакать, словно блохи на дворовой собаке, в поисках лучшей доли и более теплого места. Слаженный механизм приносит больше денег, чем бардак.

А вот именно сегодня, рано утром, к Ольге явилась такая охренительная телочка, что просто дух захватывало. Марина, хозяйка, еще не уехала домой после того, как забрала суточную выручку. Собственно говоря, она ждала именно эту красотку.