— Ближе, Лима.

Делаю шажок.

— Ещё ближе.

Теперь я стою почти вплотную к нему.

— Повернись спиной.

Делаю и это. Чуть вздрагиваю, когда мужские пальцы дотрагиваются до ткани платья, раскрывая крючки. Один, второй, третий. Крохотные застёжки легко поддаются усилиям, но Хорас никуда не торопится. Волнуюсь. Немного щекотно. Резкий рывок за ткань и моё шикарное платье летит на пол к ногам. Так и стою спиной к Хорасу, хочу повернуться, но его рука останавливает.

— Не двигайся, — приказывает он.

Чувствую каждой клеточкой, как меня внимательно рассматривают. Я стою в одних трусиках, прикрывая ладонями грудь. Как-то вдруг вино выветрилось из крови, снова стесняюсь. Не знаю, как быть и что делать.

Вздрагиваю, когда на талию ложится тёплая, сухая ладонь и медленно скользит вниз прямо к попе. Оглаживает мою ягодицу, другую. Мужские пальцы оттягивают тонкую полосочку ткани, натягивают трусики так, что они врезаются в плоть. Мне приятно и стыдно. Хорошо, я не смотрю ему прямо в глаза, и он не заставляет меня это делать.

— Повернись ко мне, — с лёгкой хрипотцой приказывает Хорас, а я не могу.

Не могу исполнить приказ. Меня словно прибили раскалёнными гвоздями, связали цепями. Тело не слушается, будто больше мне не принадлежит.

— Лиама! — Хорас говорит жёстче.

Качаю головой и закрываю глаза, когда он заставляет меня сдвинуться с места, разворачивает и убирает руки с груди. Каждой клеточкой тела слышу, как с наслаждением скользит по мне его взгляд. Время тянется невыносимо долго.

— Красивая Лима, — с нотками ленивого удовольствия звучит его комплимент. — Я стану твоим первым мужчиной. Ты же не против?

Чуть киваю и всхлипываю, когда его руки ложатся мне на талию и придвигают к мужчине.

— Посмотри на меня, — раздаётся новый приказ.

С трудом разлепляю веки и смотрю вниз на мужское лицо.

— Наклонись.

Не очень понимаю, что хочет Хорас, но уже спустя мгновение его губы ласкают мои. Поцелуй неторопливый. В нём нет большой страсти. Он такой... какой-то хозяйский, привычный. Поцелуй мужчины, которого толком не знаешь. Руки Хораса лежат на затылке и не дают уклониться, отодвинуться, прекратить слияние губ.

Чуть подавшись назад, Ашиль заставляет меня опуститься к нему на колени. Теперь я сижу на нём, и вроде бы сверху, а всё равно подчиняюсь. Прерывистое мужское дыхание, твёрдая плоть подсказывают, как возбуждён Хорас. Чувствую неудобство, но стойко терплю. Иначе как? Я должна пройти этот путь до конца и оставить о себе приятное впечатление, а в идеале нужно, чтобы правитель вспомнил о маленькой Лиме и завтра.

Мысли об этом придают храбрости, и я подаюсь к леварцу. Льну к нему, пытаясь погрузиться в новые ощущения, разбудить в себе женскую страсть. Обнимаю сильную, крепкую шею, и Хорас поднимается сам. Быстрым рывком подхватывает на руки меня.

— Пусть твой первый раз будет комфортным, — произносит он и идёт куда-то из зала.

Недолго, недалеко. Всего несколько десятков шагов. Все эти мгновения я смотрю в чёрные глаза, в которых вспыхивают и гаснут золотистые, красивые искры. Они завораживают гораздо больше, чем наше передвижение.

Я ойкаю от неожиданности, когда спина касается мягкой, прохладной поверхности. И смеюсь, потому что Хорас смеётся. Суровые черты лица преображаются, становятся более тёплыми. Приветливыми. Я ему нравлюсь! А что если он влюблён?

— Постараюсь быть нежным, — слышится глухо, и мужчина раздвигает мне ноги.

Тяжесть его тела приятна, любуюсь рельефными мышцами. Касаюсь мощных предплечий, веду по рукам, наслаждаясь гладкостью кожи.