– Слушайте! Чего хапаете? Идите своей дорогой!

– Твои? – догадался Понизов, показав в сторону линейки.

Девушка кивнула.

– А ты чего?

– Платье сожгла. Гладила и сожгла!

– Что? Из-за этого?! – Понизов удивился женской неадекватности. – Неприятно, конечно. Но надела бы другое.

Она зарыдала с новой силой.

Только сейчас до Понизова дошло, какую сморозил бестактность: нет там никакого другого. И это-то, может, сама пошила.

– Ничего страшного! Завтра схожу к директору. Заберу аттестат. Подумаешь! – девушка отерла от потеков глаза, оказавшиеся большими и раскосыми. С тоской скосилась в сторону линейки и, помимо воли, хлюпнула.

Колю пронзила жалость к этой трепетной гордой пичужке.

– Поехали! – потребовал он.

– Ч-чего?

Понизов бесцеремонно поднял ее со скамейки, повлек на набережную.

– Но я не понимаю… – девушка вяло сопротивлялась. – Кто вы? Зачем?

– Бюро добрых услуг! – невразумительно представился Понизов.

Энергичным взмахом остановил легковушку. Усадил на заднее сидение ошарашенную девушку, втиснулся следом.

Через три остановки машина по знаку Понизова прижалась к бордюру. Они выбрались наружу.

– Приехали! – сообщил Понизов.

Девушка подняла головку. Ротик ее непроизвольно открылся. Перед ними сияла вывеска – «Салон для новобрачных». Мечта юности семидесятых-восьмидесятых. Многие специально подавали заявления в загс, чтобы получить заветную справку, дающую право «отовариться» в «мире грез». А, отоварившись, забирали заявления обратно.

В витринах красовались разодетые манекены.

Девушка сглотнула слюну и попятилась.

– Что вы хотите? – пролепетала она. – У меня всё равно нет денег!

– А у меня нет времени! – отбрил Понизов. – Гляди веселей, принцесса!

Провел пальцем вдоль позвоночника, заставив распрямиться. Подхватил под руку.

В утренний час посетителей в салоне не было. Несколько продавщиц щебетали у входа, обсуждая вчерашние похождения. С удивлением оглядели бравого усача в сопровождении заплаканной, закутанной в дешевую болонью девочки-подростка.

– Моя невеста, – представил Понизов. – Надо одеть.

– Уж больно молода, – усомнилась дородная, лет тридцати, женщина с биркой на халате «Старший администратор».

– Зато свежа, – отпарировал Понизов.

Администраторша усмехнулась. Протянула руку, требуя справку.

– Я сам вместо справки, – огорошил ее Понизов. Подхватив под пухлый локоток, отвел в сторону. Доверительно пригнулся. – А вот ответьте, вы родную милицию любите?

– Ну-у, – неопределенно протянула администраторша.

– По справке или всей душой? Вот если завтра вы вдруг позвоните: «Коля, беда», как, по-вашему, я пойду справки собирать или примчусь на помощь?

Администраторша хмыкнула, выдернула из-под прилавка бланк справки с печатью:

– Что одеваем? Платье, конечно?

Понизов глянул на переступающую стертыми босоножками, пунцовую от волнения девчушку:

– Вааще!

– В копеечку станет.

– А ништяк! Кто за нами считает?

– Девочки, одевайте невесту, – приказала администраторша. Бросила руку сверху вниз. – От и до!

Девчушка метнулась к Понизову. Жалобно зашептала:

– Но послушайте! Если вы рассчитываете…

– Полно блажить! Там уж линейка вот-вот закончится, – оборвал ее суровый опекун.

– Давайте, пока народ не пошел! – поторопила администраторша. – Как вашу невесту зовут?

Понизов вопросительно вздернул подбородок.

– Света! – выдохнула девчушка.

Трепещущую Свету повлекли в кабину.

Довольный Понизов хлопнул в ладоши:

– Девчата! За чашку кофе продаю свежий анекдот.

Через пятнадцать минут невесту вывели на всеобщее обозрение. Прежняя пичужка испарилась. Появилась светловолосая раскосая, в платье колоколом, на каблучках хрупкая невеста. Длинноватый нос придавал тонкому вытянутому личику особенное обаяние.