– Что значит – подпевал? – удивленный ее высказыванием, приподнял брови Лев Иванович.

– Да это я так, – махнула рукой Реус, – просто вырвалось. Все в Союзе знают, что Голубев сколотил вокруг себя в Питере целую коалицию, как он сам выражается. Писателишки мелкого масштаба, сплошь подражатели и графоманы, собрались в один клуб, чтобы выглядеть значительней и весомей.

– Ирина Яковлевна, а вы сами из Москвы будете? – поинтересовался Гуров. – Андрей Георгиевич Реус вам не родственник?

– Да, я коренная москвичка, – гордо выпрямилась Реус, отчего стала еще худее и выше. – Больше того, мои корни ведут в Испанию. Предки, по словам моего деда, приехали в Россию в тысяча восемьсот пятом году именно из города с таким названием. Знаете, тот, который находится в Каталонии. Отсюда и фамилия. Кстати, если вы не знали, Реус – родной город знаменитого архитектора Гауди. И нет, – Ирина Яковлевна поморщилась, – мы не родственники с Андреем Георгиевичем.

Гуров сдержанно, но вежливо улыбнулся даме.

– Вы случайно не дружны с семейством Кирьяновых? – задал он следующий интересующий его вопрос.

– Пойдем-те куда-нибудь из коридора и поговорим тет-а-тет. А то тут слишком много лишних ушей, – кивнула она на высунувшего из дверей нос Голубева.

Реус с заговорщицким видом взяла Льва Ивановича под руку, и они направились в сторону номера Гурова.

– Куда это вы направились?

Их догнал Крячко, и Лев Иванович поблагодарил провидение, которое послало его столь вовремя. Ему не очень хотелось разговаривать с сей хищницей в облике писательницы наедине.

– Присоединяйтесь к нам, простите, не помню имя-отчество. – Глаза Реус заблестели, словно в предвкушении какого-то приключения.

– Станислав Васильевич, – галантно склонил голову Крячко.

Лев Иванович заметил в глазах друга насмешливую искорку, хотя лицо Станислава оставалось серьезным.

В номере, когда все расселись, Реус наконец-то ответила на вопрос Гурова, который он задал ей еще в коридоре:

– Я бывала в гостях у Кирьяновых. Не сказать, чтобы я была их близким другом, скорее хорошей знакомой, – мы отлично ладили с Евгением Петровичем. Ольга очень милая женщина, умница и преданная супруга…

– Кстати о преданности, – перебил ее Лев Иванович. – Вы не знаете, никто из Кирьяновых не вступал в адюльтер?

– Вы хотите сказать, не ходил ли налево и не имел ли любовников? – Глаза у Реус снова странно заблестели.

– Да, именно это я и имел в виду, – согласился Гуров.

– Вот этого я не знаю, – немного разочарованно ответила Ирина Яковлевна. – Кирьяновы жили несколько замкнуто. И хотя в доме у них бывали и друзья, и знакомые, но свои семейные тайны они скрывали от всех очень тщательно. Вы знаете, у них ведь и детей нет, – добавила она так, словно отсутствие детей в семье является какой-то особенно пикантной подробностью.

– Ну, отсутствие детей еще не говорит, что в семье не все благополучно. Они ведь давно уже женаты? – уточнил Лев Иванович.

– Нет, – покачала головой Реус, немного подумав. – Не так чтобы уж давно. Всего каких-то тринадцать с хвостиком лет.

– Вот как? – заинтересовался Станислав Крячко. – А до того, как они поженились, они были в браке? Насколько нам известно, Евгению Петровичу было за пятьдесят пять, а Ольге Михайловне – пятьдесят.

– Да, Олечке именно пятьдесят, – подтвердила Реус. – Но согласитесь, выглядит она просто великолепно для своего возраста. Я всегда ей завидовала в плане внешности, – вздохнула Ирина Яковлевна. – Насчет Ольги я не скажу – не знаю, был ли у нее брак еще с кем-то. А вот Евгений Петрович никогда не был женат – это точно. Он сам всегда охотно рассказывал всем свою биографию, много шутил по поводу своего долгого холостяковства. Говорил, что до Оли у него было сложное отношение к женщинам.