– Но потом ты привел врагов в мой дом! Ты предал меня!

– Я тебе в верности не клялся! Я пришел, чтобы спасти свою рабыню, которую ты мог убить, принести в жертву.

– Но не убил же! И я все равно спас тебя от петли.

– Ты сделал это ради собственной корысти.

– Какая разница? – пожал плечами правитель. – Но я все равно тебя спас. А ты меня предал. Разве твоя жизнь не стоила того, чтобы ты не стал приводить врагов к моему порогу?

– Коли на то пошло, мудрый Аркаим, то и у тебя есть передо мной долг, который ты не потрудился покрыть. Ведь это я принес первую жертву и разбудил бога Итшахра. Разве такой подарок не стоил спасения от петли? Любовод, да перестань же на мне висеть! В тебе весу, как в лошади, а я не деревянный.

– Да, теперь я это знаю. – Правитель перевел взгляд на рабыню с разноцветными глазами. – Ты продашь мне ее?

– Нет.

– Я дам тебе за нее тысячу самых красивых девушек Кайма!

– Ты пока еще не его правитель, мудрый Аркаим.

– Это пока, – улыбнулся колдун. – Твой друг обещал помочь мне захватить столицу моего брата, вероломного Раджафа.

– И ты, я уверен, нам поможешь, – тут же подтвердил его слова купец. – Ведь за эту помощь мудрый Аркаим обещал насыпать нам три сундука самоцветов и дать судно с командой для возвращения домой!

– Любовод, а ты случ…

Купец, не дав ему договорить, качнулся вперед и в самое ухо коротко шепнул:

– Ксандр.

Олег так и застыл с раскрытым ртом. Он, конечно, помнил, что в Кайме в качестве заложника остался кормчий и что того не мешало бы освободить. Значит, каким-то образом туда нужно проникнуть. То, что здешний правитель намерен захватить столицу – это невероятное везение. Но то, что Любовод, купеческая душа, ухитрился вместо выражения радости срубить за нужное им всем нападение лишних три сундука и корабль с командой… Тут можно только молчать.

– Так ты поможешь мне в этом, чужеземец? – поинтересовался мудрый Аркаим.

– Тогда и мне сундук самоцветов, – выдохнул Середин.

– Ты же воин, ведун Олег, – удивился правитель. – Зачем тебе сокровища? Ты получишь славу!

– Славу на хлеб не намажешь, мудрый Аркаим, и шубы из нее не сошьешь.

– Разве дело воину думать о таких пустяках? Дело воина – сражаться. О прочем должен заботиться его повелитель.

– Да, мудрый Аркаим, – согласно кивнул Олег. – Мне уже не раз намекали, что быть свободным – не самое выгодное положение.

– И они были правы, чужеземец, – улыбнулся правитель. – Пожалуй, я обдумал твои слова. Ты разбудил бога Итшахра, ты сражался на мое благо, ты победил меня в честном и почти честном поединках, ты принес нам весть о будущем и привез в наши владения девушку с синим и зеленым глазами. Ты был спасен мною от смерти и исцелен, ты предал меня. Пожалуй, я не могу сказать точно, принес ты больше добра или вреда, чужеземец. Посему я готов забыть то, что случалось до сего дня. У меня более нет вражды к тебе, я готов вновь принять тебя на службу и награждать в согласии с деяниями твоими и щедростью, достойной законного правителя Кайма.

– Только не говори, что в знак примирения мы должны пожать руки, мудрый Аркаим, – попросил Середин. – Глядя на свой щит, я подозреваю, что тот, кто ощутит твое рукопожатие, рискует лишиться всего предплечья.

– Пожимать руки? – не понял правитель. – Зачем? Будет достаточно, если ты поклянешься не изменять делу народа каимского, свободе и справедливости.

– Ты опять говоришь о свободе и справедливости, мудрый Аркаим, – вздохнул Олег. – Но при этом предпочитаешь воинов-зомби и служишь богу мертвых.

– Ну да, – пожал плечами правитель. – Я пользуюсь силой мертвых. А ты думаешь, кто-то поступает иначе? Или этот медный страж ходил, напитываясь светом Хорса?