В комнате повисла звенящая пауза. Император о чем-то напряженно размышлял, изредка постукивая пальцами по подлокотнику кресла. Лутий некоторое время стоял молча, затем осторожно кашлянул, показывая, что хотел бы высказаться. Получил разрешающий знак правителя, после чего негромко предложил:

– Ваше величество, если дело так серьезно, то, быть может, не стоит откладывать выполнение пророчества Дарина? Эвелина в ваших руках. Что вам мешает…

– Довольно! – рявкнул император, обрывая своего телохранителя. – Лутий, я не желаю об этом слышать. В конце концов, ситуация не настолько безвыходная, чтобы отступить от своих слов. У меня в руках сосредоточена власть над тремя родами и сила четырех Высочайших. Вряд ли Эйра и Ронни сумеют мне что-нибудь противопоставить. А у Эвелины есть еще несколько месяцев из того времени, что я ей обещал на раздумья. Не будем гневить богов и судьбу. Все, чему должно исполниться, – исполнится.

– У вас была возможность узнать ее истинное имя. – Лутий заметно побледнел от гнева императора, но упрямо продолжил: – Она умирала после схватки с вами. Почему вы так часто меняли целителей, не давая никому из них зайти слишком далеко? Почему вы сами не спасли ее? Ведь после смерти Высочайшей Лиины вы получили способности к целительной магии.

– Мой ребенок не родится от безымянной рабыни, – чуть слышно выдохнул Дэмиен. – Я не допущу этого.

В глазах Лутия мелькнула тень неодобрения, но возражать он не посмел. Лишь поклонился и вышел из комнаты. А император еще долго не спал в эту ночь, то и дело с непонятной надеждой глядя на дверь, которая отделяла его от Эвелины.

Эвелина с нетерпением ожидала очередного полнолуния. Интересно, что предпримет на этот раз император? Неужели вновь рискнет схлестнуться с ней в схватке? Браслеты спадут с ее рук, как только она перекинется в зверя. И она больше не позволит надеть их опять на себя.

Однако девушка ошибалась. Дэмиен даже не подумал навестить ее накануне ночи превращения. Вечером пленницу отвели в маленькую комнату без единого окна и с тяжелой дубовой дверью, укрепленной металлическими листами. В душном помещении не было ничего – ни стола, ни стульев, ни кровати. Лишь неяркий магический огонек над низким потолком и куча одеял у дальней стены, видимо, должных означать постель.

– Эвелина. – Тира негромко окликнула девушку, которая внимательно осматривала темницу. – Извини, но император приказал…

В руках стражницы мертвенным отраженным светом блеснула разомкнутая лента антимагического браслета. Или не браслета?

Эвелина нахмурилась, когда поняла, что Тира держит своеобразный ошейник.

– Я должна надеть его? – спросила она, постаравшись не сорваться на крик. – Император, верно, шутит. После превращения ошейник удушит меня, поскольку у перекидыша шея намного мощнее.

– Император сказал, что позаботился об этом. – Тира смотрела куда-то в сторону, опасаясь встретиться со своей подопечной глазами. – На ошейник наложены чары, которые позволяют ему растягиваться при необходимости. И вновь сжиматься, когда эта необходимость минует.

– Я могу отказаться? – без особой надежды поинтересовалась Эвелина.

– Боюсь, что нет, – Тира огорченно развела руками. – Впрочем, с тебя снимут все антимагические оковы при одном условии – если ты поклянешься истинным именем, что не сделаешь никакой попытки бежать. Ни при помощи перекидыша, ни сама.

Девушка с сарказмом ухмыльнулась. Подобного обещания она никогда не даст. И послушно нагнула голову, помогая стражнице защелкнуть ошейник.