Паром отправлялся в пять часов вечера, на борту «господам пассажирам» следовало быть в четыре, и до этого времени молодые люди еще успели покататься на прогулочном пароходике, сфотографироваться на фоне ратуши и посетить рынок на Сергельторг. Еще можно было прогуляться до Вазастана, поглядеть на крыши Карлсона – но уже поджимало время…

Молодые люди дождались подходящий трамвай, сели… Леонид оглянулся – позади, не обгоняя и не отставая, ехало темно-голубое такси «Вольво-Дуэт». Кстати, и на пароходике парни тоже были – правда, господин ливонский король не обращал на них внимания – какое ему дело до простолюдинов? И все же, возникшую проблему нужно было как-то решать. Утешало, правда, одно – значит, симпатюлька Наташа со спецслужбами все же не связана, иначе б зачем было приставлять еще этих двоих? Просто так, для страховки?

Уже на пароме у Арцыбашева все ж появилась мысль спросить про подозрительную парочку у Наташи… Однако идею эту молодой человек тут же отверг – зачем девчонку в эту историю втягивать? Вряд ли ей будут приятны расспросы о сотрудниках КГБ. Нет, отношения портить не стоило, ибо на Наташу уже появились у его величества кое-какие планы. И не только сексуальные, вернее не столько сексуальные, сколько вполне житейские. Раз все ее родичи связаны с бизнесом, следовательно, могут помочь с работой – хотя бы на первое время, а потом, бог даст, и с документами… Да, документы – это была проблема! Если вдруг схватят, отведут «куда надо», станут с вопросами приставать? Сумасшедший дом – самое меньшее, что светит, а если по-честному – лагеря. Лёня все это прекрасно понимал и лихорадочно соображал – что же делать? От парней нужно было как-то отрываться – факт! Конечно, не на корабле… вот, может, в очередном порту стоит попробовать? Только не тащить за собой Наташу.

Молодые люди уже перешли на «ты», правда, до секса дело еще не дошло – но к тому склонялось. Леонид не торопил события, не хотел обидеть девушку даже невзначай, намеком. Насколько он знал историю, отношения между полами в СССР шестидесятых годов были, мягко говоря, пуританскими. Хотя, наверное, лучше сказать – ханжескими. Да, это слово было бы куда более уместно. Официально считалось, что «секса у нас нет», парней и девушек связывает только «чистая и непорочная дружба», а дети рождаются исключительно по призыву партийных съездов.

Как-то вечером, вернее уже ночью, провожая Наташу после дансинга, Леонид поцеловал девушку в губы… И та не отпрянула… хотя и отстранилась, но далеко не сразу.

– Ах, Лёня… – тяжело дыша, прошептала медсестра. – Ты такой… такой…

– Какой? – Арцыбашев понизил голос до вкрадчивого шепота.

– Ну… простоватый, что ли…

– Простоватый?! – вот уж тут его величество удивился, и сильно. Это он-то простоватый? Ну-ну.

– Ну, не обижайся, пожалуйста… – хлопнув пушистыми ресницами, Наташа ласково погладила Магнуса по щеке. – Я бы… Я, знаешь, не из трусливых, но… Тут с нами на борту…

Арцыбашев хотел было сказать про парней… однако, оказывается, юная медсестричка имела в виду отнюдь не кагэбэшников.

– Понимаешь, нас здесь, на пароме, семеро русских, все молодые, комсомольцы. Есть и комсорг, и он…

– Следит, – догадался Лёня.

– Не то чтобы следит, но… – девушка замялась. – Не хотелось бы, чтоб меня разбирали на бюро. Сейчас-то, конечно, все равно… Но потом у нас, в СССР, ни в одну хорошую клинику не устроишься.

– Поня-атно…

Леонид вновь собрался спросить про человека со шрамом – не он ли и есть этот таинственный моральный цензор – комсорг? Хотел, но сразу же передумал – те двое коренастых парней не очень-то напоминали комсомольцев. И не нужно было девчонку пугать.