Чтобы добить обладателей этих физиономий окончательно – и стремясь продолжить наш экспромт, – я тут же выложил Инге древний текст. Ну тот самый, где лишь русская пианистка знала, какого цвета трусы у Мюллера…

И словно льдинки в стакане зазвенели. Так смеются либо совсем невинные девочки, либо впавшие в детство старые девы… Инга ни той ни другой не была. Потому что тут же выложила не менее бородатый анекдот про отпечатки пальцев на заднице Евы Браун, конь в малине!

В общем, завистники втянули головы в плечи, а я, сразу обретя недурное настроение, принялся перетряхивать старье в кладовых собственной памяти, чтобы продолжить баловство в том же направлении и ответить американским анекдотом минувшего века про русский сервис.

Однако продолжение не состоялось. То ли мы хохотали над Штирлицем и Мюллером слишком долго, то ли здешний сервис и в самом деле не соответствовал заокеанским текстам о нем, но официант уже тащил поднос с завтраком.

Привычный утренний стакан апельсинового сока привел меня в еще лучшее расположение духа. Явилась даже мысль, что я почти дома, а не на другом краю планеты…

Когда официант удалился, Инга перестала смеяться и сказала:

– Спорим, собственную биографию вы знаете не хуже анекдотов!

Спорить я не стал – работодателю вздумалось проверить, хорошо ли работник усвоил легенду. Что ж, такое желание понятно…

– Зовут меня Максим Метальников, – сказал я. – Частный детектив с пятилетним стажем работы. Недавно разменял четвертый десяток. Служил в частях специального назначения. Шесть лет назад, во время боев под Кенхи, получил ранение и был демобилизован…

– Нет-нет! – оборвала меня Инга. – Меня интересует ваша настоящая жизнь.

Что ж, и этот интерес был понятен – мы с боссом личности, широко известные в узких кругах не только Штатов, но и всего остального мира.

– Ничего нового! – Я пожал плечами. – Имя мое вам известно. Возраст – тридцать два. На самом деле ранение получил во время ареста хакера Ральфа Хендерсона. Глубокий термический ожог левого предплечья. Знаком с приемами восточной борьбы, хорошо владею стерлингом и обычными огнестрелами.

– Семья?

– Родители действительно погибли в автокатастрофе. Во время командировок живу в отелях, а обычно – у босса.

– Девушка?

Я ухмыльнулся:

– Если скажу, что избегаю вашу сестру, все равно не поверите.

– Не поверю, конь в малине!

– Конечно, девушка есть, – сказал я. И зачем-то соврал: – Впрочем, какой-то определенной, любимой нет. – Пришлось срочно закрывать прореху в совести истинной правдой. – Сплю сразу с тремя.

Лили меня прощала и не за такое.

Простила и новая знакомая.

– Вы мне нравитесь, – сказала она благосклонно. – Думаю, Пал Ваныч не ошибся в выборе.

От таких комплиментов у меня когда-нибудь выпадут волосы, ей-богу!..

– Рад, что угодил Пал Ванычу ! – жизнерадостно сообщил я. – Не зря, видно, целую неделю выводил бородавку на носу!

Я бы выразился и порезче, но вряд ли ей стоило слышать, в каком именно месте у ее сестер я видел этого Пал Ваныча. Однако, чтобы лже-Максима Метальникова не посчитали полным и окончательным невежей, пришлось сделать вид, будто дрочена нравится мне много больше запеченного окорока с французскими булочками и виноградно-тимьяновым желе.

Зазвеневшие льдинки известили, что невежей меня не считают. А учтивый и галантный джентльмен тем более должен есть дрочену, будто запеченный окорок. За сей подвиг я взялся…

Офис Пал Ваныча оказался совсем недалеко, здесь же, на Васильевском острове. Инга доставила меня за пять минут на вишневом автомобиле незнакомой модели.