– Вряд ли это помешало бы ей сказать правду. Джину? – предложила мисс Паттердейл, подтверждая характеристику, данную ей племянницей. – Смешаешь сам: я купила все, что принято подмешивать в джин. Надеюсь, меня не обманули.

Чарлз оглядел ряд бутылок на кухонном столе.

– Тут есть все на любой вкус. Вы молодец, тетя Мириам. Будем пробовать!

– Что это? – удивилась Абби, принимая из его рук стакан и опасливо снимая пробу.

– Открытие века! И стаканчик более-менее чистого оранжада для тети Мириам. – Чарлз сунул мисс Паттердейл стакан и кое-как разместился рядом с ней на тесном диванчике.

– Ты ничего в него не подмешал? – спросила с подозрением мисс Паттердейл.

– Разумеется, нет! За кого вы меня принимаете?

Мисс Паттердейл окинула его суровым, но любящим взглядом.

– Ты был одним из самых отчаянных сорванцов, каких я только встречала.

– Это было до того, как я попал под ваше влияние. Вы – лучшая тетушка на свете!

– Ладно тебе! Кто был у вас в гостях? Кроме Тэддиаса Драйбека и майора?

– Все-все, кроме вас и Нашей Флоры. Это был успех светского сезона! Майор сообщил, что Наша Флора вот-вот ощенится. Шучу! Хотя она так похожа на Ультиму, что я бы не удивился.

– Уллапула, – подсказала мисс Паттердейл. – Я встретила Флору на выгоне, она все мне рассказала.

– Уллапула! – почтительно повторил Чарлз. – Первый раз слышу, но уже одобряю.

– Все равно Ультима Аплифт лучше, – возразила Абби. – Мое любимое имя!

– Даже лучше Умбреллы? – недоверчиво спросил Чарлз, после чего развернулась дискуссия о сравнительных достоинствах абсурдных кличек, которыми награждала своих пекинесов миссис Миджхолм.

Мисс Паттердейл, приняв участие в споре, заявила в своей язвительной манере:

– Вы оба ошибаетесь. Ультима Урф обскакала все клички.

– Ультима что?

– Урф, самая мелкая в помете. Она околела.

– Не понимаю!

– Так называют чахлое потомство, – объяснила мисс Паттердейл. – Клички как клички, вот только, крича на всю улицу: «Урф! Урф! Урф!», чувствуешь себя глупо. Мне, по крайней мере, было бы стыдно. Но у меня нет права насмехаться над Флорой, более нелепые клички для коз, чем Розалинда и Селия, еще надо поискать. Не иначе, у меня случилось помутнение рассудка. Сегодня Селия отвязалась и заблудилась. Я пошла ее искать и встретила Флору. Она гоняла по выгону своих собачек.

– Уллапула уже ощенилась? – поинтересовалась Абби. – Вот бы полюбоваться ее щенятами!

– Придется подождать недели две-три. Флора считает, что роды начнутся не раньше завтрашнего дня. Но на приеме ее не было не из-за собак, просто она не хочет встречаться с мистером Уорренби. У них произошла страшная ссора. Он пинком согнал Улисса со своей цветочной клумбы!

– Вот животное! – ахнула Абби.

– Я тоже против, – поддакнул Чарлз. – Надо нанести ей визит соболезнования. Я симпатизирую Улиссу, достойный песик. Еще «Особого Коктейля Хасуэлла», Абби?

Она с готовностью подставила стакан.

– Благодарю. Уорренби тоже не пришел, – сообщила Абби тетке. – Заработался! То-то Мэвис повторяла про бедного дядюшку, самостоятельно наливающего себе чай!

– Ничего, ему полезно! – усмехнулась мисс Паттердейл. – Если у Мэвис есть хоть чуть-чуть здравомыслия… Чем дольше живу, тем больше убеждаюсь, что от людей, жертвующих собой, в мире одно зло.

Чарлз поперхнулся своим «Особым Коктейлем». Абби, глядя на тетку со смесью возмущения и обожания, заметила:

– Кто бы говорил!

– Хочешь сказать, что я тоже жертвую собой? Вот уж нет!

– Тетя Мириам! Вы всю жизнь трудитесь ради бедных и немощных, только и думаете, что о благотворительности…