Зая, не отрываясь, смотрела на нее, и Надя видела, что даже столь короткое повествование произвело на нее сильное впечатление.

– А Ржевский? Он-то каким боком причастен к этому убийству? – спросила Церен.

Надя занервничала – все, что происходило сейчас в кабинете Павла, на ее взгляд, было неправильно. Если бы напротив нее сидел Рур, или Кораблев, она бы даже вела себя иначе, потому что обсуждать произошедшее с незнакомой девушкой, к тому же такой импульсивной и явно влюбленной в Ржевского, было по меньшей мере странно. Она и так была с ней чересчур откровенна.

Зая стала рыться среди цветных файлов и папок. Наконец вытащила чистый лист бумаги и карандаш. Поставив посреди него точку острозаточенным грифелем, она выжидающе посмотрела на Надю:

– Ну же, рассказывайте дальше!

Чарушина покачала головой: Зая не была похожа на человека с тонкой душевной организацией, и роль бессловесной секретарши была точно не ее. Зачем Ржевский взял ее на работу? Ради головной боли? Или…

– Давайте каждый будет заниматься своим делом? – предложила она, пожалуй, слишком сухо, и встала. Взвесив все за и против, Надя решила не делиться с Заяной Церен своими проблемами. Причин было достаточно, и если бы она начала их перечислять, то… Начала бы с того, что, находясь рядом с черноволосой красавицей, она нервничает и постоянно рисует картины того, как та кружит вокруг ее Ржевского. А он улыбается ей и, возможно, ласково гладит руки…

Следующая фраза Заи заставила ее снова сесть.

– Павел Александрович ни за что бы не отменил эту поездку, если бы его не отвлекло что-то по-настоящему важное. Нам заказ пришел из Питера, из художественной галереи. Они заказали разработку, оформление и продвижение рекламной кампании, буклеты выставок и аукционов, представляете? Думаете, так просто обойти столичных рекламщиков? – Церен прищурилась и с вызовом посмотрела на Надю.

Чарушина помотала головой – нет, она так не думала.

– Это большой заказ. С очень сытным бюджетом и огромным жирным плюсом в резюме нашего агентства. Так что поверьте, Ржевский никогда бы не пошел против такой возможности заработать.

– Скажите, Зая, он вам звонил в эти дни? – Надя невольно напряглась, с трудом превозмогая чувство собственничества.

– Нет, но присылал на почту варианты договоров по разным вопросам. – Зая вдруг нахмурилась: – Я что-то совсем не о том! Женщину убили, полиция пришла к нам, потому что они думают, что ее убил Павел Александрович… Кто она вообще такая?

– Елизавета Тураева. Она жена…

– А… – протянула Зая. – Я в курсе, чья она жена.

– Вот как? – удивилась Надя. – Тураев ваш клиент?

– Нет-нет! – Острый кончик карандаша быстро нацарапал на белом листке инициалы «Е.Т.». Зая обвела запись и склонилась к Чарушиной. – Нашим клиентом Тураев не был.

– Тогда откуда вы…

– Вообще-то у нас есть специальная база, – Зая понизила голос, – в которую мы заносим данные потенциальных клиентов. Знаете, удобно заранее изучить финансовые возможности в случае чего. Ну и вообще… Много всего интересного можно найти. Так вот…

– Хорошая идея, – заметила Чарушина, скептически поджав губы.

– Мы придумали это вместе с Павлом Александровичем, – гордо заявила Зая.

– Хорошая, если бы не противоречила закону. Статья 137 УК РСФСР, не слышали? Нет? Нарушение неприкосновенности частной жизни, незаконное собирание или распространение сведений о частной жизни лица, составляющей его личную или семейную тайну, и тэдэ, и тэпэ, – уголовно наказуемо, – продекламировала Надя.

Они с Заей некоторое время сверлили друг друга глазами. Первой не выдержала Чарушина – с шумом выпустив воздух, она спросила: