— Нет. Тогда точно нет.

— Неужели был маленький шанс, что ты согласишься? — недоверчиво усмехается парень.

— Нет, — вынуждена признать.

— Жалеешь, что мы с тобой…

— Да, вроде, нет, — пытаюсь прислушаться к себе.

— Марин, я никому, — убедительно произносит Вадим, поглаживая мою руку. — Все между нами останется.

— Очень на это надеюсь.

Его глаза вспыхивают озорством, а губы растягиваются в хитрой улыбке.

— Я тогда попью водички и в машину сгонзаю.

— Зачем?

— За контрацептивами.

— Для чего? — хлопаю глазами.

Вадим нависает надо мной.

— Для того, что мы продолжим.

Я подумываю о том, чтобы что-то возразить ему, хотя бы чисто для проформы, но парень целует меня с жадностью засасывая в себя мой язык. А без языка, сами понимаете, никакой коммуникации. И потом, я очень хочу продолжить…

6. 6

Вадим

— Ты вставать собираешься? — слышу сквозь сон женский голос.

Обычно, так мама говорит.

Да, можете считать меня инфантильным типом и маменькиным сынком, но моя родительница по-прежнему меня будит по утрам. Когда ложишься спать в четыре-пять, у организма вырабатывается иммунитет к будильнику. А мама своим голосом и мертвого из могилы поднимет. Педагогическое интонирование – это вам не шутки.

Кстати, о педагогах…

Я приоткрываю веки.

Марина стоит у стола и застегивает ремешок смарт-часов. В своем белом платье и с распущенными волосами она выглядит мило. В комнате пахнет женскими духами – что-то знакомое. Причем, такое знакомое, что я начинаю испытывать странный дискомфорт.

— Что у тебя за духи?

— Арабские. Масляные. Дашка из Эмиратов привезла, — говорит Марина, сматывая и закидывая в сумку зарядник от телефона.

Привстав на локте, я потираю заспанные глаза и спрашиваю:

— Ты куда?

— В город. Мне надо кошку покормить.

Скомкав простыню, я прижимаю ее к паху и, вытянув ноги, опускаю их на пол.

— У тебя есть кошка?

— У родителей. Мама с отцом в санатории. Кошка одна, — Марина выжидательно на меня смотрит. — Не хочу торопить, но из-за тебя бедное животное страдает от голода, — и улыбается своими коралловыми губами. Замечаю, что она еще ресницы накрасила и еще что-то такое с собой сделала, что я глаз не могу оторвать. — Вадим?

Встряхнув головой, поднимаюсь и ищу взглядом свои шмотки. Шорты с трусами валяются на стуле. Я хватаю их и быстро одеваюсь.

Хочется в туалет, принять горячий душ, а не ледяной, как прошлым вечером, переодеться. А потом “Макзавтрак”.

Потягиваясь, я зеваю, как сонный гиппопотам.

Да, и зубы бы почистить.

— Ты на маршрутке? — поворачиваюсь к дивану, чтобы собрать его.

Марина подходит, стаскивает с него постельное белье, на котором мы кувыркались полночи.

— Да.

Покосившись на нее, замечаю, как Марина краснеет. Но я же джентельмен. Делаю вид, что не заметил, и предлагаю:

— Если подождешь пять минут, я у себя все закрою и отвезу тебя.

— Не надо, — Марина неловко покусывает губы.

— Да я сам все равно домой собирался. Я быстро.

Выйдя из домика, я снова потягиваюсь, упираясь ладонями в балки веранды, затем быстро умываюсь, и ровно через пять минут мы с Мариной выезжаем из нашего тупика.

— Ты так и будешь молчать? — интересуюсь я, когда мы минуем шлагбаум.

— А что говорить?

— Например, можешь спросить, хорошо ли мне спалось?

— И хорошо ли тебе спалось? — вторит девушка.

— Хорошо. Но стало довольно одиноко после того, как ты ушла наверх.

— Вот как?

— Ага, — я тянусь к держателю, беру телефон и вручаю его Марине. — Позвони себе.

— Зачем? — ее искренний шок вызывает у меня улыбку.

— Затем, чтобы у меня был твой номер, а у тебя – мой.

Покачав головой, она тычет телефоном мне в плечо.