Выйдя из машины, она прошла в вестибюль отеля. Миссия ее, однако, завершилась провалом. Служащие готовы были помочь, но не располагали никакой информацией, относившейся к расследованию. Морено несколько раз оплачивал услуги в номер – один раз за еду, – но никаких исходящих или входящих звонков. Никто не помнил, были ли у него посетители.

Амелия вернулась в лимузин.

– Куда дальше? – спросила она.

– В банк. Не помню названия, но помню где.

– Поехали.

Фарада отвез ее в отделение «Американ Индепендент Банк энд Траст» на Пятьдесят пятой улице. Время близилось к закрытию, и часть персонала уже ушла. Администратор позвала женщину из начальства. Без ордера Сакс вряд ли могла бы многое выяснить, но женщина, типичный образец вице-президента, все же рассказала ей, что Роберт Морено приходил первого мая, чтобы закрыть счета и перевести средства в банк на Карибах. В какой именно, она говорить не стала.

– А сколько? Хоть это вы сказать можете?

– Среднее шестизначное число, – последовал ответ.

Непохоже, что он отмывал крупные суммы для картелей. И все же это выглядело несколько подозрительно.

– Он оставил здесь какие-то деньги?

– Нет. И упомянул, что поступает так же со всеми своими счетами в других банках.

Вернувшись к Ташу Фараде, Сакс плюхнулась на пассажирское сиденье.

– А потом что было?

– Красавица, – сказал водитель.

Амелия подумала, будто Фарада имеет в виду ее, но тут же посмеялась над собой. Он объяснил, что повез Морено в Ист-Сайд и забрал женщину, которая сопровождала его до конца дня. Морено назвал адрес – перекресток Лексингтон-авеню и Пятьдесят второй улицы – и велел водителю остановиться у входа.

Именно туда они теперь приехали. Сакс взглянула на высокое угловатое офисное здание из стекла и бетона.

– Кто была та женщина?

– Темноволосая, – ответил водитель. – Думаю, где-то пять футов восемь дюймов ростом, лет тридцати с небольшим, но выглядит моложе и, как я уже говорил, привлекательная. Даже, можно сказать, сексуальная. В короткой юбочке.

– Собственно, меня больше интересует ее фамилия и профессия.

– Я расслышал только имя. Лидия. А что касается профессии… гм… – Фарада вкрадчиво улыбнулся.

– Так что?

– Скажем так – я уверен, что до того, как он ее забрал, они были незнакомы.

– Это мне ни о чем не говорит, – хмыкнула Сакс.

– Видите ли, детектив, на нашей работе мы многому учимся. Мы познаем человеческую природу. Кое-что из того, что хотелось бы скрыть от нас клиентам, кое-что из того, чего не хотелось бы знать нам самим. Нам приходится быть невидимками. Но мы наблюдательны. Мы просто ведем машину и не задаем вопросов, кроме как «куда едем, сэр?». И тем не менее мы многое замечаем.

Эзотерика тайного ордена водителей лимузинов начинала утомлять, и Сакс раздраженно нахмурилась.

– Мне сразу стало ясно, что она… ну, вы поняли? – тихо проговорил он, будто кто-то мог их подслушать.

– Девица из эскорт-агентства?

– Весьма сексуальная, я бы сказал.

– Одно вовсе не обязательно означает другое.

– Но тут были замешаны деньги.

– Деньги?

– Многое в нашей работе состоит в том, чтобы кое-чего не замечать.

«Господи», – вздохнула Сакс.

– Что за деньги?

– Я видел, как мистер Морено дал ей конверт. Судя по тому, как они с ним обращались, я понял, что там деньги. И он сказал: «Как договаривались».

– А она?

– «Спасибо».

Амелии стало интересно, что бы подумала чопорная зампрокурора Нэнс Лорел о своем благородном потерпевшем, снимающем проститутку средь бела дня.

– Могла быть эта женщина как-то связана с тем зданием? С какой-нибудь конторой, где она работала?