, в котором указано на обязанность федерального законодателя надлежащим образом установить порядок обеспечения жилыми помещениями судей, нуждающихся в улучшении жилищных условий (см. комментарий к ст. 19 Закона).

Нормы комментируемого Закона, основанные на соответствующих конституционных положениях, взаимосвязаны и согласованы с нормами законодательных актов федерального уровня, которые приняты после его издания и содержат вопросы регламентации правового статуса судей, – федеральных конституционных законов «О Конституционном Суде Российской Федерации» (1994 г.), «Об арбитражных судах в Российской Федерации» (1995 г.), «О судебной системе Российской Федерации» (1996 г.), «О военных судах Российской Федерации» (1999 г.), федеральных законов «О государственной защите судей, должностных лиц правоохранительных и контролирующих органов» (1995 г.), «О дополнительных гарантиях социальной защиты судей и работников аппаратов судов Российской Федерации» (1996 г.), «О мировых судьях в Российской Федерации» (1998 г.), «Об органах судейского сообщества в Российской Федерации» (2002 г.).

Кроме того, нормы комментируемого Закона находятся во взаимосвязи с нормами действующего до настоящего времени (в части, не противоречащей Закону о судебной системе) Закона РСФСР «О судоустройстве РСФСР» (1981 г.), а также с нормами соответствующих процессуальных законов – Гражданского процессуального кодекса РФ, Арбитражного процессуального кодекса РФ, Уголовно-процессуального кодекса РФ, Кодекса РФ об административных правонарушениях. Взаимосвязь и согласованность норм комментируемого Закона с нормами указанных законодательных актов проанализирована при рассмотрении соответствующих законоположений.

Необходимость существования комментируемого Закона, как и самого законодательного регулирования статуса судей, предопределена необходимостью соблюдения Россией своих обязательств, закрепленных в ее международных договорах, которые в силу ч. 4 ст. 15 Конституции РФ являются составной частью правовой системы России. Так, Всеобщая декларация прав человека[11] (ст. 10), принятая Генеральной Ассамблеей ООН 10 декабря 1948 г., устанавливает: каждый человек для определения его прав и обязанностей и для установления обоснованности предъявленного ему уголовного обвинения имеет право, на основе полного равенства, на то, чтобы его дело было рассмотрено гласно и с соблюдением всех требований справедливости независимым и беспристрастным судом. Данное право, которое закреплено также в Конвенции о защите прав человека и основных свобод[12] (ст. 6), заключенной в г. Риме 4 ноября 1950 г. (Россия ратифицировала Конвенцию в соответствии с Федеральным законом от 30 марта 1998 г. № 54-ФЗ[13]), гарантируется Международным пактом о гражданских и политических правах[14] (ст. 14), принятым Генеральной Ассамблеей ООН 16 декабря 1966 г. (Международный пакт подписан СССР 18 марта 1968 г. и ратифицирован Указом Президиума Верховного Совета СССР от 18 сентября 1973 г. № 4812-VIII[15]).

Нормы комментируемого Закона согласуются с положениями таких международных актов, как Европейская хартия о законе о статусе судей, принятая 10 июля 1998 г.; Основные принципы, касающиеся независимости судебных органов, принятые Седьмым Конгрессом ООН 6 сентября 1985 г. в г. Милане и одобренные резолюциями Генеральной Ассамблеи ООН от 29 ноября 1985 г. № 40/32 и от 13 декабря 1985 г.; Рекомендация № R(94)12 Комитета министров государствам-членам о независимости, эффективности и роли судей, принятая Комитетом Министров Совета Европы 13 октября 1994 г. Так, в п. 1.1 Европейской хартии о законе о статусе судей указано, что целью закона о статусе судей является обеспечение компетентности, независимости и беспристрастности, на которые законно рассчитывает каждый человек при обращении в суд и к каждому судье за защитой своих прав; в нем не должно быть положений и процедур, способных подорвать уверенность в такой компетентности, такой независимости и такой беспристрастности. Согласно п. 1.2 указанного документа в каждом европейском государстве основные принципы закона о статусе судей излагаются во внутренних нормах высшего уровня, а его правила – в нормах не ниже законодательного уровня.