В отношении реорганизации и упразднения органов государственной власти, иных государственных органов и органов местного самоуправления, а также организаций, наделенных государственными или иными публичными полномочиями, о процессуальном правопреемстве говорится применительно к «периоду рассмотрения административного дела». Аналогичным образом законодатель подходит и к случаям освобождения от замещаемой (занимаемой) должности должностного лица, являющегося стороной в административном деле.

Напротив, применительно к случаям смерти гражданина и реорганизации юридического лица используется иной юридико-технический прием: эти лица обозначаются как субъекты спорного либо установленного судом административного или иного публичного правоотношения.

Означает ли это, что в первом случае замена стороны ее правопреемником возможна, лишь пока «дело рассматривается», а во втором – на любой стадии, в том числе и на стадии исполнения (когда публичное правоотношение уже квалифицируется как установленное судом)? Полагаем, что такой подход лишен логики. Во-первых, нет никакого смысла ограничивать действие института процессуального правопреемства лишь определенными стадиями – судебная защита перестанет быть эффективной, если, к примеру, на стадии исполнения в результате материального правопреемства вдруг окажутся невозможными замена должника и, как следствие, реальное исполнение принятого судебного акта. Во-вторых, сам подход, в соответствии с которым устранение одних участников процесса возможно на любой стадии, а других – только в «период рассмотрения административного дела», нарушает принцип равенства. По этим соображениям считаем, что ч. 1, 2 комментируемой статьи подлежат расширительному толкованию: реорганизация и упразднение органов государственной власти, иных государственных органов и органов местного самоуправления, а также организаций, наделенных государственными или иными публичными полномочиями, освобождение от замещаемой (занимаемой) должности должностного лица, являющегося стороной в административном деле, влекут процессуальное правопреемство не только в «период рассмотрения административного дела», но и во всяком его положении, в том числе и на стадии исполнения судебного акта.

8. Еще одна неточность комментируемой статьи связана с тем, что положения ч. 1–5 данной статьи при их буквальном толковании распространяются только на стороны.

Такой подход заслуживает критики. К примеру, при рассмотрении административного дела юридическое лицо, имеющее процессуальный статус заинтересованного лица (см. комментарий к ст. 47 КАС), может реорганизоваться. Если для подобной ситуации исключить применение института процессуального правопреемства, то может оказаться, что прежний субъект (правопредшественник) уже не существует, а новый привлечен быть не может. Есть ли этому какое-либо разумное обоснование? Полагаем, что нет. Если материальное правоотношение, связывающее одну из сторон с заинтересованным лицом, допускает правопреемство, то правопреемник конечно же должен быть допущен к участию в деле.

Равным образом все иные случаи, влекущие материальное правопреемство органов, организаций и лиц, обращающихся в суд в защиту интересов других лиц или неопределенного круга лиц (ст. 40 КАС), должны влечь процессуальное правопреемство.

Более того, если когда-нибудь произойдет реорганизация (в административном порядке) органов прокуратуры, то и в этом случае не будет никаких оснований для того, чтобы не произвести замену прокурора как должностного лица его правопреемником.