По коридору общежития к выходу мчалась полная пожилая дама с зареванным лицом, в расстегнутом пуховике и сбившейся набок вязаной шапке. Выскочив на крыльцо и не обращая внимания на редких прохожих, она подняла лицо к небу и с надрывом закричала:

— Мой дом не здесь! Я хочу домой! Домой!

Шаг вперед, потеря равновесия — и запутавшаяся Марья полетела в сугроб.

Лежа в ворохе одежды, она осознала, что снова стала крошечным младенцем.

«Главное, я снова дома! Меня найдут и мне помогут», — это была последняя ускользающая мысль, перед тем как маленькая девочка сладко засопела в гигантском пуховике.

В это же время в управлении прозвучал сигнал о перемещении. Команда из охотника и мага-ликвидатора отправилась на место. Прибыв в парк и выпустив ферет, они быстро обнаружили место разрыва пространства, магофон еще был нестабилен. В снегу рядом с лавочкой у дорожки валялась какая-то кучка одежды.

— Похоже, зачем-то сняли одежду и ушли.

— Нет. С-с-следов нет, и ферет с-с-смотри, как крутится. Там что-то ес-с-сть, — и змеелюд-охотник наклонился над горкой тряпок.

— С-с-смотри, там ребенок. Девочка, с-с-совсем маленькая, с-с-спит.

— Ферет, похоже, сломался, смотри — выдает то одну магию, то другую, то вообще без магии.

— Хватит болтать, надо унес-с-сти малыш-ш-шку. Такие маленькие не перемещает бес-с-с вс-с-срос-с-слого, отнес-с-сем и будем ис-с-скать дальш-ш-ше.

Майрей Сверуч взял сверток из пуховика и закутал поплотнее, Гар'с э'Цсош внимательно огляделся и, свистнув, призвал и убрал ферет. Эта была та же парочка, что нашла Марию Спиридоновну в первый раз.

Марью разбудили разговоры. Она поняла, что ее куда-то несут, и заворочалась, пытаясь привлечь внимание спасителей. Сверток, в котором она находилась, слегка размотали, и на Марью озабоченно уставились два смутно знакомых лица.

— Тихо, маленькая, сейчас мы тебя в управление доставим и твою маму поищем.

— Как мош-ш-шно так бес-с-сответс-с-ственно кинуть ребенка в с-с-сугроб и уйти? С-с-савернула в одеш-ш-шду и с-с-сбежала.

— Может, это не мать? Может, кто-то украл малышку, а потом переместился к нам в мир? Потом ребенок стал не нужен, и его бросили.

— Верс-с-сия вполне рабочая! Надо ис-с-скать вс-с-сех перемес-с-стившихс-с-ся с-с-сегодня.

— Симпатичная крошка, и смотри, какая спокойная, только очень серьезная. Смотрит так внимательно, как будто слушает разговор.

— С-с-странно, мне каш-ш-шетс-с-ся, дейс-с-ствительно с-с-слушает и понимает. И ферет рядом с-с-с ней выдавал с-с-соверш-ш-шенно непонятные с-с-сигналы. Я прос-с-сканирую?

— Ты же знаешь, что с детьми это запрещено! Это может навредить!

И парочка снова уставилась на Марью. Та готова была взвыть с досады. Ей нужны были способности змеелюда, надо было попасть в академию. Она изо всех сил потянулась к ликвидатору, загулила и закрутила головой.

— А ес-с-сли она не ребенок? Тогда правила не рас-с-спрос-с-страняютс-с-ся на нее. С-с-смотри, она кивает и маш-ш-шет.

— Дети всегда так шевелятся. Пошли скорее. Сдадим эту находку, пока не вопит или, того хуже, не наделала «делов». Отправят в приют, а там, глядишь, попадет в хорошую семью.

— Погоди. Ты нас-с-с понимаеш-ш-шь? Кивни.

Марья усиленно закивала.

— Ты не ребенок?

Она закивала опять.

— Да чего ты спрашиваешь? Смотри. Ты ребенок?

Марья замотала головой.

— Странно. Но всё равно мне кажется, что малышка просто возится. А ферет надо будет заменить на складе.

— Ес-с-сли она кивнет на вопрос-с-с с-с-сейчас-с-с, я кос-с-снусь краеш-ш-шка ее мыс-с-слей. Думай о том, что ваш-ш-шно, и я ус-с-слыш-ш-шу! Поняла? Мне мош-ш-шно тебя с-с-сканировать?