– Из вагона! – заорал я, спрыгивая со своей полки. Нахлобучив фуражку, схватил в одну руки сапоги, а в другую сидор, на ходу пытаясь найти в кармане галифе спецключ.

Гурьбой мы добежали до тамбура, открыли моим ключом дверь и, вывалившись на насыпь, скатились вниз.

– На второй заход идут! – крикнул я, заметив, что три «лаптежника» закладывают вираж. Так мы и рванули подальше от поезда в чистое поле. К сожалению, леса вблизи не было. Пока бежали, я потерял своих спутников, смешавшихся с другими пассажирами.

Отбежав метров на триста, упал в траву и, подтянув сапоги, стал быстро наматывать портянки. Обувшись, снова подхватил сидор и рванул дальше. Должен сказать, я не один был такой бегун, меня обгоняли многие пассажиры. Видимо, это заметили и немецкие пилоты, так как на третьем заходе они прошлись пулеметами по обочинам и полю.

Подняв голову, я посмотрел на дымящуюся ямку в трех метрах. Снаряд, выпущенный из пушки штурмовика, оставил разрыхленную ямку сантиметров десять глубиной и чуть-чуть не достал до меня.

Привстав, огляделся. Самолеты удалялись, свое дело они сделали. Паровоз был разбит прямым попаданием бомбы, несколько вагонов горели. Те из пассажиров, кто уже пришел в себя, потерянно бродили, рассматривая убитых и раненых.

Сплюнув, я развязал горловину сидора и, достав флягу, сделал пару глотков, после чего прицепил ее к поясу. Повесив вещмешок обратно, направился в ту сторону, куда шел поезд. Делать мне тут было нечего.

Посмотрев на чистое небо, я глянул на часы. Пять утра, видимо, мы нарвались на свободных охотников, были такие эскадрильи, работающие по подвижным составам, или эти трое просто пролетали мимо и развлеклись.

Отойдя на шесть километров, я сел на рельсы и, положив рядом сидор, стал доставать оружие. Одна финка ушла за голенище сапога, остальные остались в вещмешке – ножен не было. Еще пришлось повозиться с пистолетом и револьверами, все они были нечищеные и незаряженные.

С наганами я справился быстро, один заряженный ушел обратно в сидор, другой я сунул в карман галифе, а вот ТТ вызвал некоторые затруднения. Ничего, с «Макаровым» справлялся и с этим разберусь. Как бы то ни было, через полчаса зарядил пистолет и заткнул сзади за пояс.

Позавтракав остатками купленной на последней станции еды, продолжил путь по шпалам.

Самолеты часто пролетали или надо мной, или чуть в стороне. К моему удивлению, летали не только немцы, но и наши. Видимо, еще не всю авиацию у нас выбили. Да много ведь летало. Далекие дымы были видны со всех сторон, ближайший сзади. Со стороны состава.

Где-то к обеду я заметил впереди лес и даже, кажется, мост через реку. При приближении понял, что не ошибся.

– Стой, кто идет? – окликнули меня через час, когда я подошел к мосту.

– Лейтенант запаса Фролов. Следовал в Ровно на поезде. Да разбомбили нас километрах в двенадцати отсюда, – спокойно ответил я.

Теперь я видел маленький окопчик чуть сбоку, ствол «дегтяря» с блином диска наверху и две зеленые каски. В ста метрах дальше виднелись бетонный холм дота и заграждения из колючей проволоки.

– Стой на месте!

– Понял.

Ждать долго не пришлось, буквально через минуту подошел наряд из трех бойцов с младшим лейтенантом во главе. У всех были черные петлицы с эмблемами железнодорожных войск. Это было странно, я читал, что такие сооружения охраняли войска НКВД.

– Документы! Почему пешком? Куда следуете? – засыпал меня вопросами младлей.

– Поезд разбомбило, у вас связь есть? Сообщите в ближайший населенный пункт, пусть помощь отправят, – ответил я, протягивая паспорт.