Весь день она провела в сомнениях, с некоторых пор тринадцатое число пятницы стало для нее кармической датой. Мама и Жека после прошлого раза теперь денно и нощно ее опекали, а уж в вечернее время ее отпускали только в сопровождении светловолосого парня.

От этого было и грустно, и стыдно одновременно.

Маис поднялась, взглянув на себя в зеркало. Две французские косы легли на плечи и грудь, Маис не любила распущенные волосы, ей казалось это признаком непристойности и распущенности. Это звучало странно, при том, что в свои восемнадцать лет, она уже два года, как не девственница.

Приталенное платье синего цвета на широких бретельках подчеркивало ее фигуру, оставляя открытыми загорелые коленки и стройные ножки. Босоножки на небольшом каблуке с серебряной застежкой смотрелись изящно и в то же время просто. Девушка вздохнула и вышла из своей комнаты.

Жека не так старательно подбирал свой гардероб для вечеринки, ведь это был скорее не светский вечер, а ночное пати с коктейлями, музыкой, танцами, купанием в бассейне и конечно же, поцелуями влюбленных парочек. На что он рассчитывал? А на что мог рассчитывать девятнадцатилетний парень, у которого есть девушка?

Глядя на наряд Маис, он лишь снисходительно улыбнулся. Жека предпочел бы увидеть ее в коротеньких шортиках и топике на бретельках, но он промолчал - девушка выглядела безупречно и была так хороша собой, что он не осмелился отправить ее переодеваться.

- Жека сказал, что это будет пляжная вечеринка, - женщина с короткой стрижкой, смуглым от загара лицом, держала перед собой закрытый поднос и с сомнением смотрела на спускающуюся с лестницы дочь.

- Ничего страшного, миссис Гвеневер, - улыбнулся Жека, засовывая руки в карманы широких шорт, свободная гавайка, перед матерью Маис предусмотрительно застегнутая на две пуговицы на груди, давала понять, что под ней больше ничего нет.

- О, я могу подняться и переодеться, - озадаченно смущаясь, развернулась Маис, показывая большим пальцем за спину.

- Нет, нет, не надо, все отлично, - Жека подскочил к Маис, протягивая руку, - моя девушка на моей вечеринке может одеваться, как хочет.

Джина Гвеневер широко улыбнулась. Она привыкла к Жеку, да и проблемы с Маис сильно их сплотили.

- Сколько раз я тебе говорила, зови меня Джина. А теперь держите, - вручая дочери поднос, Джина не переставала улыбаться. Ей нравился этот парень, она была уверена в нем, в его чувствах к дочери, ведь любой другой на его месте, давно бы отделался от проблем с Маис, и не стал бы терпеть ее странности, - какая же вечеринка без моих фирменных канапе!?

- Мааам, опять? - Маис с укором посмотрела на мать. Хозяйка прибрежного магазинчика экзотических закусок с упоением любила свое дело. Да так, что даже дома к столу и на завтрак, и на обед, и на ужин всегда были канапе. С хлебом, сыром, мясом, рыбой, в

умопомрачительном количестве, с, казалось бы, несовместимых комбинациях и пропорциях.

- Берите, берите, мои канапе запатентованы, ни в одном ресторане такого не закажешь! - с гордостью и особенной значимостью, Джина подняла вверх указательный палец.

Маис вздохнула. Спорить на эту тему было бесполезно, если она и была в чем-то уверена, так в том, что мама фанат своего дела, а в своем магазинчике она действительно творила чудеса.

Таких канапе не было ни у кого во всем Коловриане.

- Мечтаю о пицце, - прошептала Маис, как только они с Жека вышли за порог дома.

- Да, брось, канапе твоей мамы даже Артлисы заказывают, - усмехнулся Жека, принимая из рук девушки поднос и укладывая его на заднее сиденье автомобиля, - кстати Артлис сегодня тоже обещал быть на вечеринке.