На всех присутствующих мест не хватило. Но обладатели зарканских доспехов с системой синтетических мышц, могли закрепить себя с помощью точек примагничивания на стенах и полу.

– Жаль, что пока придётся управлять дредноутом отсюда, – недовольно произнёс Зар, – Здесь одновременно самое защищённое и самое опасное на корабле. Всё из-за возможных мутаций организма. Жаль, что мы сейчас не в одном из центров управления.

– А какая разница? – спросил я.

– Большая. В центрах управления есть специальные коконы, подключающиеся напрямую к мозгу операторов при помощи нейроинтерфейса, и связывает его в единую систему с процессором. Я, конечно, сам никогда не пробовал. Но если судить по симулятору, то отклик систем и интерфейсы контроля там на порядок выше, чем простое ковыряние в аналоговых терминалах.

– Ничего, я при помощи импланта и отсюда смогу подключиться к системе, – сказал я, но парень покачал головой.

– Ты-то сможешь, но управлять таким большим кораблём в одиночку практически невозможно. Систем слишком много. И даже находящихся здесь операторов, нам на всё не хватит. Обычно на таком корабле, одновременно задействованы две сотни различных техников и несколько высших офицеров-координаторов. Ещё столько же составляют команда дублёров, готовых в любой момент взять на себя управление. В боевых условиях количество операторов в одном таком отряде увеличивается до трёхсот. А самих команд дублёров может быть до восьми единиц.

– Так вот зачем на дредноуте десяток центров управления, раскиданных по всему кораблю? В случае уничтожения одного из них, функции управления берёт резервный, – я вывел схему корабля в информационное поле импланта, и пометил все рубки управления, – Кстати, одна из рубок находится не так уж и далеко – на два уровня выше. Вход всего в километре от нас.

– Нет уж, там небезопасно, – возразили Ветка с Заром практически хором.

А я сразу догадался, что по пути сюда космотехи столкнулись с чем-то чрезвычайно опасным.

Меня это заинтересовало, поэтому, оценив показатели двух уровней, я сразу обнаружил аномальную биологическую активность, распространившуюся по вспомогательной палубе, находящейся прямо над нами. Показываю собеседникам трёхмерную модель и замечаю, как они нахмурились.

Космотехам удалось повторно откалибровать траекторию движения капсулы за двадцать минут. Работа отвлекла людей от происходящего, а когда она закончилась, на всех снова навалилась окружающая реальность.

– Ярослав ты готов? – спросил Акос, отвлекая меня от рассматривания практически опустевших улиц города.

– Как говорил мой дед, «Всегда готов!», – ответил я и показал главе клана пионерское приветствие.

– Тогда устраивайся в центре, а то, кроме тебя, процессор корабля больше никому не отвечает. Поэтому пока управление в твоих руках.

Отказываться от предложения я не стал. И уселся в разложенном кресле, сразу почувствовав, как мягкая поверхность начала подстраиваться под мою фигуру.

Подошла Ветка и указала на соседнее место.

– Я буду рядом. Как только откроешь интерфейс, можешь перекинуть на меня часть обязанностей.

Чувствую, что, несмотря на происходящее, девушка хочет продолжить начатый ранее разговор. Благо она понимает, что сейчас не время. Но, тем не менее, Ветка быстро подскочила и чмокнула меня в губы, пока никто не видит. В этот момент очень захотелось схватить её и обнять покрепче.

Справившись с порывом, я улыбнулся Ветке и, посмотрев на разменявший последние минуты таймер, отдал приказ импланту войти во взаимодействие с каналом прямого доступа с процессором.