На несколько минут повисло молчание. Его злой взгляд задержался на моём бейдже, а мой, ошарашенный, на двери, которая была так искусно замаскирована под кирпич, что я до этой минуты даже не замечала её.

Почувствовав, что сейчас попаду под горячую руку, развернулась, чтобы ретироваться, как вдруг услышала:

– Стоять.

Медленно повернулась к Виктору.

– Иди за мной, уберёшь там, – мотнул головой себе за спину.

Там? За его спиной была непроглядная чернота. И потому я не сдвинулась с места.

– Я сказал, иди и убери грязь, – брезгливо рявкнул управляющий и, отойдя в сторону, указал рукой в темноту.

Мужчины, сидящие на диванчиках, будто не обращали на нас никакого внимания. Продолжали молчать и невозмутимо курить кальян.

Обойдя диван, прошла мимо Виктора.

– Очень удачно, что ты замещаешь Машу, – пробормотал он себе под нос и потянулся к двери.

Не успела я испугаться, что мы сейчас окажемся в полной тьме, как внезапно мои руки наткнулись на плотную ткань – шторка. Отодвинув её в сторону, зажмурилась от ослепляющего яркого света.

Мужчина едва заметно подтолкнул меня в спину:

– Проходи.

Привыкнув к освещению, мельком огляделась. Комната с выкрашенными в чёрный цвет стенами, заставленная старой офисной мебелью и строительными материалами. Виктор обогнал меня и, резко дёрнув ещё одну шторку, прошёл дальше. А я за ним.

Создалось впечатление, что я в каком-то лабиринте.

Теперь мы попали в маленький светлый холл, из которого вели три двери. Две – железные, и одна – деревянная.

Подойдя к одной из железных дверей, управляющий обернулся:

– Глаз в кабинете не поднимаешь. Убираешь всё и уходишь. Всё, что нужно, возьми здесь, – бросил взгляд на деревянную дверь.

За ней располагался санузел с небольшой кладовкой.

Надела перчатки, набрала в ведро воды и, подхватив швабру с тряпкой, направилась следом за Виктором. В нос тут же ударил едкий дым, а глаза наткнулись на залитый красным вином светлый ковролин. Подойдя ближе, я не увидела ни одного осколка.

Боже… Это же не вино – это кровь…

Задохнулась от ужаса. Руки затряслись. Нет, крови я не боялась. Меня потрясла сама ситуация. Это как нужно пораниться, чтобы столько крови потерять?! Крови было много.

Приступила к уборке, стараясь думать о работе и предстоящих отчётах. Получалось плохо. Кроме этого, я постоянно ощущала на себе чужие взгляды. В кабинете, помимо меня и управляющего, был кто-то ещё.

Внезапно, позади, раздался мужской голос:

– Слушай, после такого нервяка, нужно срочно расслабиться с какой-нибудь тёлочкой. Зачётная задница!

Миг, и раздался оглушающий грохот, заставивший меня испуганно подпрыгнуть и стремительно развернуться.

В другом конце кабинета на полу, постанывая, корчился мужчина, а в шаге от него стоял… Александр.

8. Глава 8. Александр

Стою, смотрю на задницу девчонки и охереваю. Что, твою мать, она здесь делает?

И пялюсь не я один.

– Слушай, после такого нервяка, нужно срочно расслабиться с какой-нибудь тёлочкой, – развалился на стуле Мирон и, кивнув в сторону Малышки, оскалился: – Зачётная задница!

Сука! Сорвался за одно проклятое мгновение. Схватил его за шею, крепко сжимая пальцами, и одним чётким движением оттолкнул назад. Потеряв равновесие, Горелов упал на пол вместе со стулом. Простонав, он неуклюже поднялся на ноги и с рычанием отбросил его в сторону.

– Какого хера, Вельс?

Бл*дь, если б я знал. Ясно одно – пора заканчивать эту кровавую уборку.

Так и оставив вопрос Мирона без ответа, подошёл к Асе, вцепившейся обеими руками в швабру. Взгляд настороженный. Чего ты опасаешься, Малышка?