– Мам, – произнес я тихим детским голосом. За ночь совсем отвык от него.

– Да, сынок, – она обернулась и украдкой вытерла слезы.

Взрослые всегда думают, что делают это незаметно, но, на самом деле, дети все видят.

– Почему ты плачешь? – спросил я, полностью вжившись в роль сына и замер, держа в руке портфель.

Мой взгляд упал на бутылку водки на столе. Вот сегодня зарплату дали.

– Я не плачу, – начала оправдываться она. – Ты будешь кушать?

Мать встала из-за стола и принялась разбирать пакеты с продуктами. Уже сходила в магазин и прикупила еды. А вот разбирать не торопилось. Видимо, случилось что-то действительно из ряда вон выходящее.

Почувствовать вновь материнскую заботу было невероятно. Жаль правда, что завтракать с утра я научился, только когда мне исполнилось семнадцать. Когда врач запретил курить натощак.

– Нет, спасибо, – отказался я от предложения поесть. – Что случилось?

Мать вздохнула, ее рука потянулась к рюмке, но она вовремя остановилась. Пить при сыне ей было всегда стыдно.

– Сегодня Александр Николаевич уволил меня, – она сделала паузу, чтобы сдержать слезы.

Затем отвернулась, чтобы я не видел их и продолжила выкладывать кошачью еду из пакета.

– Почему? – нахмурил брови я.

– Причины не объяснил, – пожала она плечами, стоя спиной ко мне. – Ладно хоть последнюю зарплату выплатил.

Я посмотрел на небольшую пачку банкнот, разбросанных на столе. И одновременно с этим логическая цепочка из вчерашних событий привела меня к выводу. Я не был уверен в нем, но похоже Александр Николаевич в этом мире гораздо более крупная рыба, чем в истинном. И вот чего на самом деле боялась Машка. Удар Кипятку по морде, стоил работы моей матери. Я уж не знаю какие сюрпризы теперь ждут меня в школе. В общем, как говорится, яблоко от яблони недалеко падает. Оказывается среди Парфеновых не один мудак. Там целая семейка таких.

– Вот, держи. Это тебе на обед, – мать взяла со стола сто рублей и протянула мне.

Я не отказался. Всяко лучше, чем она просто пропьет их. А так, это уже почти семь долларов. Еще немного и я новый Абрамович. Кстати, на чем он разбогател? Знать бы, что попаду в прошлое, я бы сутками изучал биографию богатых личностей.

– Спасибо, – я убрал деньги в носок. Типы, которые забирали эти деньги раньше, никогда не догадывались там поискать. – Не переживай так. Ты обязательно найдешь другую работу. Самое темное время суток всегда перед рассветом.

Мать удивленно и с любовью посмотрела на меня. Кивнула. Не могу видеть, как они мучаются. Руки чешутся все исправить.

– Ладно, мне пора, – обнял я ее.

– Уже? – удивилась мать. – У тебя же первый урок в два?

Теперь удивился я. Не припомню, чтобы кто-то из моих родственников когда-то был в курсе моих школьных дел.

– Приду пораньше. Еще домашку сделаю, – махнул я рукой и пошел в коридор.

– Костя! – мать окликнула меня.

– Да, – я повернулся.

– Тебе Женя звонил утром. Сказал, что срочно хочет поговорить. И просил передать, что будет в игровом.

– Угу, – кивнул я. – Спасибо.

– Подожди, я тебе хоть рюкзак зашью.

– Вечером, мам! – крикнул я, уже закрывая за собой дверь.

Я хорошо помню, где находился игровой зал. Там мы с парнями собирались, если были свободные деньги. Несколько раундов в Мортал Комбат, или пару заездов в Крэш Бандикут. Сейчас деньги на компьютерные игры я тратить, конечно, не собираюсь. Но вот, что хотел от меня Жендос, узнать надо.

Жендос, кстати, второй из моих друзей. Сейчас учится в шестом классе и тоже во вторую смену. Узнать его можно по торчащим ушам и высокому росту среди всех завсегдатаев игрового зала. А вот, кажется и он.