– А возвращаясь к твоему вопросу, – продолжила тем временем Риона, – Кабар все равно не захочет, чтобы я была с кем-то другим.

– Но почему?!

– Да просто потому, что ему нравится быть собакой на сене. А точнее, ему нравится ощущение власти надо мной, он обожает ее проявлять, и отпугивать от меня любого потенциального ухажера – одно из его любимых развлечений. Впрочем, этих потенциальных уже давно не осталось; все быстро выучили урок, что ко мне лучше не подходить.

Кристина молчала, осмысливая услышанное. У нее не укладывалось в голове, как в Рионе уживается такое противоречие. Она совершенно точно не лезла за словом в карман и не боялась его использовать, не отступала, когда дело доходило до конфликтов, и не страшилась постоять за себя. И в то же время приняла нездоровые отношения, которые сложились у нее с Кабаром, и полностью капитулировала. Смирилась. И даже не пыталась бороться. Но почему? Почему она это терпит? Ее же совершенно не устраивает такое положение вещей!

«Почему же ты ничего с этим не делаешь?» – уже почти было спросила Кристина, но в самый последний момент успела себя остановить.

Потому что она вдруг подумала: а если бы этот вопрос задали ей самой всего несколько недель назад? К ней отвратительно относились Ольги, и, конечно же, ее это не устраивало. Так почему она ничего не сделала? Почему молчала и терпела? Потому что «жертва» – это приговор, который нельзя изменить? Или потому, что у нее просто не хватало храбрости на конфронтацию? Потому что она боялась, как бы не сделать хуже? Или потому что верила, что все равно ничего не получится?

Ответа на этот вопрос у Кристины не было и по сей день.

Но зато она поняла, что, вероятно, точно так же нет ответа на ее вопрос про Кабара и у Рионы. И разве она может ее за это осуждать?

Фьор нервно выдохнул. Конечно же, это была не Ира! Просто на первый взгляд девушка оказалась на нее похожа: тот же цвет волос, та же прическа, одинаковый цвет глаз и похожий овал лица. Но стоило чуть присмотреться, и иллюзия сходства мгновенно рассеялась.

Впрочем, короткого момента заблуждения более чем хватило, чтобы испытать стресс, от которого Фьор оцепенел; он даже не смог сказать двух слов девушке и, кажется, здорово озадачил ее своей неадекватной реакцией, сначала уставившись на нее как на привидение, а потом назвав ее другим именем и убежав, ничего не объясняя.

В трейлере никого не было, Вита распределили водителем в один из автобусов каравана, Мануэль, кажется, поехал со своими бывшими коллегами из «Обскуриона», а кровать Ковбоя пустовала, напоминая о недавней потере. Оказавшись в одиночестве и все еще под впечатлением от случившегося, Фьор не смог не поддаться искушению: он достал телефон и быстро нашел страничку Иры в социальных сетях.

Новых постов по-прежнему не было. Первое время после того пожара Ира активно выставляла свои фотографии, словно пыталась ввести в заблуждение и мир, и саму себя, доказывая всем, что с ней все в порядке. Но хотя и говорят, что если ложь повторять достаточно часто, в нее поверят, в случае с Ирой ложь была слишком большой, чтобы в нее поверила она сама… И когда фальшивое благополучие, которое она транслировала на своей страничке, стало нестерпимым, Ира пропала. Фьор не видел от нее новых постов уже очень давно и лишь надеялся, что с его бывшей все в порядке – настолько, насколько это возможно для тех, кто пережил то, что довелось ей. Очень сложно собрать себя заново по крупицам после того, как твою личность разбили на кусочки. И даже если ты соберешь их заново, можешь обнаружить, что, сложенные вместе, они дают картину совсем другого человека, и в нем ты больше не узнаешь себя…