Если не считать дождя за окнами, в комнате стало тихо. Эмарин покивал, а Канлер встал и схватил Андрола за руку:

– Ты прав. Чтоб мне сгореть, если это не так, Андрол. Но что мы сделать-то можем? Нас мало, и мы слабы.

– Эмарин, – сказал Андрол, – слыхал ли ты о Ноксском восстании?

– Разумеется. Немалый переполох оно вызвало – даже за пределами Муранди.

– Треклятые мурандийцы! – прошипел Канлер. – И плащ сопрут, и морду набьют, если башмаки вдобавок не предложишь.

Эмарин приподнял бровь.

– Нокс находился довольно далеко от Лугарда, Канлер, – сказал Андрол. – Думаю, вряд ли бы ты счел, что тамошние жители отличаются от андорцев. Дело было… ну да, десять лет назад.

– Фермеры свергли своего лорда, – подхватил Эмарин. – И поверь, он того заслуживал. Ужасный он был человек, этот Дезартин, особенно по отношению к тем, кого считал ниже себя. Держал частную армию, одну из крупнейших за пределами Лугарда, и, как видно, вознамерился выкроить для себя маленькое королевство. И король ничего не мог с этим поделать.

– И Дезартина свергли? – спросил Канлер.

– Простые мужчины и женщины, уставшие от его зверств, – подтвердил Андрол. – В конце концов многие из его прихвостней-наемников перешли на нашу сторону. С виду Дезартин был силен, но его подвело гнилое нутро. Нам тут кажется, что дело дрянь, но мало кто из людей Таима верен ему. Такие, как он, не вдохновляют на преданность. Их приспешники надеются на свою долю власти или богатства. Мы можем найти способ свергнуть Таима, и мы его найдем.

Мужчины закивали, хотя Певара просто смотрела на него, крепко сжав губы. Отчасти Андрол чувствовал себя глупцом; он не считал, что остальным следует равняться на него, когда рядом есть более достойные кандидаты – к примеру, высокородный Эмарин или могущественный Налаам.

Уголком глаза он заметил, как тени под столом удлиняются и ползут в его сторону, и скрипнул зубами. Они не рискнут забрать его, когда рядом столько людей – верно? Если тени хотят сожрать Андрола, то они дождутся момента, когда он останется один и попробует уснуть.

Ночь приводила его в ужас.

«Они приходят, когда я не удерживаю саидин, – подумал Андрол. – Но ведь Источник очищен, чтоб мне сгореть! И я уже не обречен на потерю рассудка!»

Он вцепился в табурет. Наконец страх отступил, тьма отпрянула. Канлер – с неестественно бодрым видом – объявил, что принесет чего-нибудь попить. Он направился было на кухни, но остановился – поскольку предполагалось, что никто из них не будет ходить поодиночке.

– Пожалуй, мне тоже не помешает утолить жажду, – вздохнула Певара и ушла вместе с ним.

Андрол снова принялся за работу. Эмарин взял табурет и подсел рядом – так беспечно, будто лишь искал место поудобнее и с видом на улицу.

Однако он был не из тех, кто совершает бесцельные поступки, и поэтому тихо произнес:

– Ты участвовал в Ноксском восстании?

– Разве я так говорил? – спросил Андрол, не отвлекаясь от подпруги.

– Ты сказал, что наемники перешли на «вашу» сторону, а говоря о повстанцах, назвал их «мы».

Андрол обмер. «Чтоб мне сгореть! Надо следить за языком». Если Эмарин заметил эту оговорку, Певара тоже не пропустила ее мимо ушей.

– Я так, был неподалеку, – сказал он, – вот и угораздило…

– У тебя довольно необычное и богатое прошлое, друг мой, – заметил Эмарин. – Чем больше я узнаю, тем сильнее разгорается мое любопытство.

– Не сказал бы, что я тут единственный человек с интересным прошлым, – отозвался Андрол и после паузы добавил: – Лорд Алгарин из Дома Пендалоан.

Эмарин отшатнулся и выпучил глаза: