Сейчас, когда он опирался массивными локтями о колени, Ракард казался еще крупнее. Черный плащ укрыл его ссутулившуюся фигуру, а темные жуткие глаза хищно сощурились, внимательно наблюдая за каждым моим движением исподлобья.

От безразличия и неуместного веселья не осталось и следа. Теперь он выглядел задумчивым и серьезным, а на дне черных глаз полыхало жгучее любопытство.

В этот момент я поняла, что контроль над ситуацией привычно вернулся к темному. Что-то в его выражении дало понять, что вопросы из нас двоих буду задавать точно не я. По крайней мере, сейчас.

Он больше не смотрел на меня как зверь на интересную добычу, словно решая, съесть или посадить в клетку забавы ради. В этот раз Ракард позволял мне видеть свое истинное отношение ко мне. Он хотел этого разговора так же, как и я, просто выжидал, предоставляя мне возможность решать самой.

Спокойствие мужчины и уважительный настрой придали мне уверенности. Но оттого сила прекращать свои метания не собиралась. Мое тело подрагивало от желания прикоснуться к частичке родной первозданной тьмы, ощутить эту энергию от кого-нибудь, кроме себя. Вместо того чтобы заниматься делами насущными, мои мысли перетекали в абсолютно другое русло, любопытствуя: что же будет, позволь я магии сделать то, чего она хочет?

Я вздохнула, стряхивая с себя наваждение.

Это будет чертовски трудный разговор.

– Ты можешь наряжаться как угодно, осветлять силу днями напролет, но оттого на светлую походить все равно не станешь, – внезапно заговорил жнец. Его тихий глубокий голос разливался по телу горячим медом. – Твой взгляд, походка, манеры… – От того, как он медленно и дерзко осмотрел мое тело, меня бросило в жар. – Власть пылает в твоих глазах. Чтобы казаться слабым, нужно вырасти слабым. Рано или поздно они узнают — это неотвратимо. Из-за чего ты решилась на такой отчаянный шаг, что, заведомо зная о последствии подобной выходки, все же отправилась прямиком в пекло?

Вопрос словно окатил меня ведром ледяной воды, мгновенно отрезвляя.

Я напряглась, невольно враждебно покосившись на него исподлобья.

Пока проблемы могут быть только у меня. Но если расскажу всю правду, угроза нависнет также и над Лили. Конечно, рано или поздно после моего раскрытия ее вынудят учиться на своем месте, но тогда у девочки может быть возможность выйти из ситуации чистой. Кто знает, быть может, я не допустила ее к письму? Отняла силой. Прокралась в академию для своих злодейских целей. Собралась похитить Сальвос. Да что угодно, лишь бы выгородить ее!

Стоит ли открывать ему все карты, тем самым не оставляя Лили и шанса выкрутиться?

Чувствуя мои колебания, Ракард склонился еще ниже и пододвинулся к краю кровати, оставляя между нашими коленями жалких пару сантиметров. Мужчина прищурился и посмотрел на меня таким взглядом, что невольно стало стыдно за свое недоверие.

– Тандра, – он нахмурился и понизил голос, – нет смысла увиливать: ты знаешь, что нужна мне, просто не понимаешь зачем. И я подтверждаю твои догадки. Нужна. Так скажи, зачем же мне вредить тебе, если это приведет к тому, что я тебя потеряю?

Слова темного наделяли меня и все мое существование такой значимостью, что я невольно шумно вздохнула, округляя глаза. Очевидно, изумление слишком явственно читалось на моем лице, и жнец тихо хмыкнул.

Его слова породили еще одну армию вопросов. Этих очередных загадок не хватило, чтобы заверить мою логику, что идея открыться ему не так страшна.

Но мою силу ни в чем переубеждать было не нужно. И, к сожалению, сейчас правила бал именно она.