На этот раз он сразу нашел ее зону удовольствия – и Синнию переполнило ни с чем не сравнимое блаженство.

Когда все закончилось, Диллон сел на ступеньку бассейна, поднял Синнию на руки и стал укачивать ее, как ребенка, безостановочно целуя. В перерывах между поцелуями он нежно шептал ей на ухо:

– Где и когда угодно, Синния, – напоминая о своем прежнем обещании.

Наконец она открыла глаза. Каждый дюйм ее тела дрожал от возбуждения.

– Ты всегда так обращаешься с женщинами? – мягко спросила она.

– Ты – моя единственная женщина, – просто сказал Диллон. – Кажется, я начинаю в тебя влюбляться, Синния. Не потому, что ты красива, и не потому, что ты моя жена, а потому, что мы предназначены друг другу судьбой. Я хочу быть с тобой, и только с тобой, навсегда, навсегда. Наша физическая любовь – ни с чем не сравнимое наслаждение.

– Но почему комната опять наполнилась золотым светом, а воздух стал потрескивать? – спросила Синния.

– Потому что мы опять достигли полной гармонии во время соития, – объяснил Диллон. – И ты больше не отталкивала меня, моя королева.

Он бережно переложил Синнию с колен в ароматную теплую воду. Но Диллон все еще был не до конца удовлетворен. Плоть его снова налилась кровью от желания.

Синния в удивлении уставилась на его вожделеющий орган.

– Неужели ты не удовлетворен? – спросила она. – Странно. Я получила наслаждение и думала, что ты тоже насытился. Почему ты все еще возбужден?

– Я долго учился продлевать сексуальное возбуждение, – ответил Диллон. – Я бы хотел сегодня вечером заняться с тобой любовью еще несколько раз. Мне нравится доставлять тебе удовольствие. И потом, мы еще не попробовали сделать это в бассейне.

Глубина квадратного бассейна была примерно пять футов. В центре находился фонтан в виде цветка из розового мрамора, из которого била вода. Потолок в этой комнатке был стеклянным, и сквозь него просматривалось темное, усыпанное звездами ночное небо. Диллон сказал, что звезды в Бельмаире совсем не такие, как в Хетаре или в Шуннаре, где находится дворец его отца.

– А чем отличается небо Бельмаира и Хетара? – спросила Синния.

– Хотя бы тем, что отсюда я не могу увидеть звезду Бельмаир, – пошутил Диллон. – А эта большая звезда, – он указал на огромную яркую звезду, горевшую прямо над ними, – ты знаешь, как она называется?

– Это звезда Хетар, – ответила Синния. – Она смотрится просто огромной, правда?

– Да, – кивнул Диллон и неожиданно спросил: – А почему у тебя нет ни братьев, ни сестер?

– Я уже рассказывала, что моя мать умерла вскоре после моего рождения, – с грустью ответила Синния. – Овдовев, отец не захотел жениться во второй раз, хотя многие девушки из знатных семей мечтали выйти за него замуж. Так как в Бельмаире власть не всегда передается по наследству, то отец не видел особой необходимости жениться во второй раз для того, чтобы появился наследник. Вступил в брак он очень поздно, встретив мою мать и влюбившись в нее без памяти. А если бы этого не произошло, скорее всего, так и остался бы холост. Они поженились за двести лет до моего рождения. Мое появление стало для них неожиданным сюрпризом. – Синния улыбнулась своим воспоминаниям. – Они думали, что бесплодны, так как все эти годы мать не могла забеременеть. Бельмаирцы обычно живут несколько сотен лет и поздно стареют.

Диллона очень удивили слова Синнии.

– Но ты ведь говорила, что тебе всего семнадцать, – сказал он.

– Да, это правда, – ответила Синния. – И я смогу прожить несколько сотен лет, если, конечно, какая-нибудь неожиданная болезнь не сведет меня в могилу раньше срока. А сколько лет проживешь ты?