- Месяца два, наверное, - пожала я плечами, а про себя подумала, что еще столько же, и я свихнусь окончательно.
- А теперь вспомни, не ссорилась ли ты с кем-то перед этим?
- Да, вроде нет…
- Точно? Не проклинал тебя никто?
- Олесь, ну ты чего? Какие проклятья?
- Ну, ладно, не проклятья. Но, может, ты кому не угодила, случайно навредила… Или парня у кого отбила?..
- Кто! Я?! Олесь, я уже полгода ни с кем не встречаюсь. И ты об этом отлично знаешь, - еле сдержала я нервный смех.
Парней, кажется, отбивают у меня, а не я у кого-то.
- Ладно… это тоже отпадает. А цыганку перед этим ты случайно не встречала?! – осенило подругу. – Они на такое способны…
- Не встречала, Олесь, - перебила ее я.
- Ну… может вещь ты какую чужую случайно взяла… или нашла?..
Стоп! И тут меня осенило. Крестик! Я нашла в парке крестик, про который благополучно забыла, налюбовавшись им вдоволь. А примерно… ну да, где-то через неделю моя жизнь и перевернулась с ног на голову. Так перевернулась, что я и жизнью-то это сейчас могу назвать с натяжкой. Вот об этой находке я и рассказала Олесе, и по мере рассказа глаза у моей подруги становились все больше.
- Ты рехнулась?! – выпалила она, да так громко, что на нас в столовой обратили внимания все.
- Не ори, Олесь, - зашипела я на нее. – И почему сразу рехнулась-то?
Олеся так возмущенно пыхтела, что даже не сразу смогла заговорить.
- Кто?! Поднимает?! Чужой?! Крест?! – отчеканила Олеся так, что мне ее шепот показался громче военной команды.
- В смысле?
Я никак не могла понять, в чем именно она меня обвиняет.
- Нельзя поднимать крест с земли, понимаешь? – склонилась Олеся над столом и зашептала теперь очень торопливо. – Это чужой крест, чужая карма. Подняв его, ты взяла на себя чужие грехи и их последствия. Да это еще хуже сглаза или проклятья, потому что мы даже примерно не знаем, чей это крест, и насколько он тяжел!
- О, господи! – простонала я. Как же я устала от всей этой суеверной чепухи. – Олесь, это просто крестик. Да я и не знала, что именно он, когда поднимала. Он был в грязи… И потом, не специально же его туда бросили. Кто-то обронил случайно, цепочка порвалась…
- Да, какая разница! Примета это плохая! Как можно не знать элементарного? Видишь крест – проходи мимо, ибо тебе и своего креста по жизни хватает. Ты же на себя еще и чужой навесила. Блин! Что же теперь делать? Теперь понятно, откуда растут ноги у твоего невезения?
Олеся подперла голову рукой и глубоко задумалась. Мне было немного стыдно, что лишила подругу аппетита, в то время как сама уплетаю за обе щеки. Но я по-прежнему не видела ничего плохого в том, что подняла тот крест. Куда я, вот только, его положила? Загадка… Надо будет сегодня поискать его.
- Ладно, есть у меня один человек на примете, - отмерла Олеся и посмотрела на меня несчастными глазами.
- Что за человек, - проглотила я кусок булочки, да так неудачно, что тот с трудом протиснулся по пищеводу.
- Князь.
- Кто?! – вытаращилась я на Олесю. Прикалывается она, что ли?
- Так его называют в узких кругах. На самом деле он не князь, конечно, хоть и довольно титулованный.
- Так кто же он?
- Экстрасенс.
- Час от часу не легче. Олесь, ни к какому экстрасенсу я не собираюсь…
- Еще как собираешься! – перебила она меня. – Как ты не понимаешь, что все это очень серьезно! С такими вещами не шутят, и сама ты с этим не справишься. Все! Разговор на сегодня окончен. Но ненадолго. Сегодня я обо всем договорюсь и сообщу тебе. И ты пойдешь к Князю, ясно? Никаких «не хочу», «не собираюсь» чтобы я не слышала от тебя. Пойдешь, если не хочешь пустить свою жизнь под откос. Нельзя нести чужой крест! Нельзя!