– Мы вернулись в заводь времени, – продолжил стрелок, – и вытащили его, прежде чем он успел утонуть.

– Ты его вытащил, – поправил Эдди.

– Ты, между прочим, помогал, хотя бы тем, что без тебя я бы умер, но оставим это. Речь о другом. Миров много, и в них ведет бесконечное число дверей. Сейчас мы в одном из таких миров. Червоточина, которую мы слышим, – одна из дверей… только гораздо больше тех, что мы нашли на берегу океана.

– И каковы ее размеры? – спросил Эдди. – Со складские ворота или с сам склад?

Роланд покачал головой, раскинул руки – кто знает?

– Эта червоточина, – подала голос Сюзанна. – Мы не просто рядом с ней, не так ли? Мы проскочили через нее. Иначе не попали бы в эту Топику, в реальность, параллельную реальности Эдди.

– Возможно, и проскочили, – признал Роланд. – Кто-нибудь из вас чувствовал что-то странное? Головокружение, тошноту?

Они покачали головами. Даже Ыш, который пристально смотрел на Джейка.

– Не почувствовали. – Похоже, другого ответа Роланд и не ждал. – Но мы все сосредоточились на загадках…

– Сосредоточились на том, как бы избежать смерти, – пробурчал Эдди.

– Да. Возможно, мы проскочили Червоточину, даже не заметив ее. В любом случае червоточины – не естественные явления. Они вроде язв на коже, свидетельства того, что в организме что-то не так. Только организм этот – совокупность всех миров.

– А непорядок исходит от Темной Башни, – добавил Эдди.

Роланд кивнул.

– Даже если это место… эта реальность, это время… не есть ка твоего мира, оно может стать этим ка. Супергрипп, да и другие болезни, могут распространяться, проникать из одной реальности в другую. Точно так же, как распространяются червоточины, растут и числом, и размером. Я видел их с полдюжины за все годы поисков Темной Башни, а слышал порядка двух десятков. Первую… первую я увидел еще совсем молодым. Около города Хэмбри. – Он опять потер щеку ладонью и не удивился, обнаружив не только щетину, но и пот. Люби меня, Роланд. Если ты любишь меня, люби.

– С нами что-то случилось, Роланд, и это что-то вышибло нас из твоего мира, – подвел итог Джейк. – Мы соскочили с Луча. Смотри, – он указал на небо.

Облака медленно плыли над ними, но не в том направлении, куда смотрела искореженная «морда» Блейна. Юго-восток по-прежнему оставался юго-востоком, признаки Луча, к которым они уже привыкли, отсутствовали.

– А что такого? – спросил Эдди. – Я хочу сказать… Луч, возможно, и пропал, но Башня-то существует во всех мирах, не так ли?

– Да, – кивнул Роланд, – но не изо всех миров до нее можно добраться.

За год до того, как пристраститься к героину, Эдди короткое время поработал посыльным. Теперь он вспомнил лифты в больших офисных центрах, куда ему случалось что-то привозить, здания, занятые в основном банками и инвестиционными компаниями. На некоторых этажах простым нажатием кнопки лифт не останавливался: требовалось вставить в щель под номером этажа специальную карточку. Когда кабина лифта подходила к одному из таких закрытых этажей, на световом указателе вместо номера этажа выскакивала буква X.

– Думаю, нам надо снова найти Луч. – Роланд обвел взглядом остальных.

– Я в этом убежден, – кивнул Эдди. – Пошли, чего стоять. – Через пару шагов он остановился, повернулся, посмотрел на Роланда. Одна бровь вопросительно изогнулась.

– Куда идем?

– В том же направлении, в котором ехали, – уверенно ответил Роланд и прошел мимо Эдди в пыльных разбитых сапогах, держа курс на парк.

Роланд дошагал до конца платформы, сшибая на железнодорожные пути куски розового металла. У лестницы остановился, посмотрел на остальных.