– Вы что творите?! – вскричала герцогиня.

– Что. Вы. Делали. В уборной. – Выдерживая паузу после каждого слова, процедил дознаватель.

Я хотел ответить что-то нецензурное, но язык, казалось, перестал мне подчиняться. На его кончике вертелось: «Это я убийца!» На какое-то мгновение я решил, что это станет концом пути, но мне удалось справиться с собой.

– Встречался со знакомым. – Голос обернулся хрипом.

– Был ли этот знакомый жив на момент встречи?

– Да.

– Был ли он мертв по окончании?

Спасибо тебе, ублюдок. Научись задавать правильные вопросы. Кое-как преодолевая боль, я выдавил:

– Нет.

Дознаватель сильнее сжал амулет, и боль возросла стократно. Уже не имея возможности сдерживаться, я взвыл, как раненый волк.

– Остановитесь немедленно! – вскочила Лизбет.

– Сядьте на место, – все так же бесстрастно молвил офицер. – Не мешайте проведению процедуры.

– Все в порядке, – прокряхтел я.

Видимо, зря – боль усилилась.

– С какой целью вы встречались со знакомым?

– Хотел… убить… – помимо моей воли вырвались роковые слова.

Девушки ахнули, Дирг побледнел и почему-то потянулся рукой к голенищу. Гвардеец сильнее сжал клинок и остановил рыжего, а дознаватель лишь плотоядно улыбнулся.

– Был ли ваш знакомый одним лицом с найденным трупом?

– Н-нет, – ответил я. И действительно, к моменту смерти «лицо» ублюдка, наверное, искорежилось до неузнаваемости. В адской агонии он небось содрал половину кожи и мышц. Так что «лицо» не было одним.

– Почему вы хотели убить того человека? – продолжался допрос.

– Старые счеты. – А вот это чистая правда.

Дознаватель молчал, что-то обдумывая. Наконец он пришел к какому-то выводу. На миг голову буквально разорвало от боли, а потом все закончилось. Утерев пот, я встал с пола и, одернув фрак, откинул волосы назад.

– Удовлетворены? – скривился я.

– У вас дурная кровь, Тим Ройс, – задумчиво произнес Абель. – Лучше нам больше не встречаться.

– Ваша правда, – кивнул я. Темные боги знают, каких усилий мне стоило не рухнуть мешком на пол и не вырубиться. – Она станет последней.

Гвардеец шагнул мне навстречу, но Рихт остановил его.

– За такие угрозы я имею полное право забрать вас в управу. Но так будет даже интересней. И все же я надеюсь, что на этом мы с вами прощаемся, а не говорим «до свидания».

Старший офицер особого отдела поклонился дамам и вышел вон. Вслед за ним ложу покинул и гвардеец, сообщив, что мы имеем полное право уйти из здания. Будучи не в силах держаться на ногах, я упал в кресло.

– И что это было? – спросил Дирг.

Вот что значит друзья. Ведь они имели полное право оставить меня, обвинив во лжи или еще чем-нибудь, но они были рядом и даже смотрят без затаенного подозрения.

– Один из скелетов шкафу, – с трудом выговорил я. Сознание потихоньку начало собирать чемоданы и готовиться к внеплановой командировке.

– Это и так понятно, – встряла Лейла. – Ты зачем так с дознавателем разговаривал? Жить надоело?

Зачем, зачем – да за тем, что в ином случае я бы действительно отправился в эту самую управу, а так отделался легким испугом.

– Чертильщик, – развел я руками, хотя вернее будет сказать – смешно подергал онемевшими конечностями.

– Ну да, – хмыкнула Лизбет. – И как мы могли забыть, что вашей братии даже споры с инквизицией кажутся легкой беседой за чашечкой чая.

– А эти-то тут при чем? – спросил я, откровенно не понимая, к чему упоминать данный атавизм истории.

– Ты что, не слышал? – неподдельно удивился рыжий. – Четыре года назад была восстановлена структура карателей. Она, конечно, претерпела множественные изменения, да такие, что ее и инквизицией в прямом смысле слова не назовешь. Но суть-то та же. Особый отдел – одно из подразделений карателей.