– Достаточно и того, что, во-первых, – тем же ровным, но уже не таким потусторонним голосом заявил второй, и в первый раз оглянулся на своих друзей с лёгкой улыбкой. При этом в его глазах промелькнули зелёные искры, и маленький человек сразу виновато умолк.

– Да, ты пожалуй прав, э-э, Драгис, – промычал третий. – Оставим пока всё как есть и соберём информацию, наведём справки, ну, в общем, будем работать!

– Да, будем работать, – спокойно сказал Драгис, но что-то в его тоне не понравилось ни малышу-первому, ни громадине-третьему.

– Где здесь самое большое хранилище информации? – спросил второй, явно зная ответ.

– В Архиве Конгресса, – проворчал первый, сообразив, что сейчас будет озвучено.

– А кто платит деньги доброй половине конгрессменов?

– Дульери, конечно, но ты ведь обещал!..

– Я помню. Твой братец не пострадает, по крайней мере, останется жив. Но я не ручаюсь, что обойдётся без жертв, а уж карьеру ему испорчу с удовольствием. Короче, надо взломать этот Архив. Просто так нас туда не пустят.

– Значит, будем ломать! – мукнул третий, которому это предложение, похоже, понравилось.

– Я только хотел предупредить, – начал, было, первый и вдруг осёкся, – ой, что с тобой?

Человек в чёрном внезапно резко оглянулся и бросился к парапету. Не более секунды он всматривался в туманную даль, и ещё раз крутанулся на каблуках, устремив свой взор на барельеф. По-видимому, там он тоже не нашёл ответ на то, что услышал или почувствовал. И тогда он закрыл глаза, сгорбился, сжал виски руками и замер в такой позе, словно сам превратился в статую.

– Он опять, что-то видит! – со страхом прошептал малыш, заставив третьего наклонить к нему ухо.

– Понимаю! – также шёпотом ответил здоровяк-третий. – Может, и впрямь слышит, а может, ему и кажется!

При этом он ещё раз внимательно посмотрел на статую и, вздохнув, заключил:

– Нет, не кажется. Если бы он понял сам, что он видит, слышит, чувствует или хотя бы, откуда это исходит, мы бы нашли её быстро, а так…

– Что, так?

– А так, будем работать!

– А я вам говорю, сэр Арахнус, что солнечный свет пойдёт мне только на пользу! – в сотый раз заявила Анджелика, в голосе которой уже слышались обиженные нотки.

– Не ззнаю, не ззнаю, дорогая принцесса! – задумчиво отвечал паук. – Нашше племя проводит поччти вссё время в месстахх не досступныхх свету и никто пока не жжаловалсся. Вот, например моя жжена…

– Не имею чести быть знакомой с вашей женой, сэр Арахнус!..

– Это ххорошшо, ччто вы не ззнакомы сс моей жженой, принцесса Анджжелика, а то бы мы сс вами не имели удовольсствия бесседовать. Впроччем ессли вы насстаиваете…

– Нет, нет! Извините, сэр Арахнус, я совсем не настаиваю на знакомстве с вашей супругой, – поторопилась отказаться от знакомства Анджелика, представив себе, какова может быть жена у паука весом в пять килограммов. – Но, всё-таки, поймите, я совсем иное существо и мой организм нуждается в солнце!

– Ну, ххорошшо, я васс понимаю. Только уччтите, там, на верхху от меня мало толку. Там я вам не ззащщита. Вот ессли бы ноччь!..

– К ночи я обещаю вернуться, а днём, как-нибудь постою за себя! Поверьте, сэр Арахнус, я уже всякого повидала!

– Верю, ччто повидали, но не верю, ччто можжете посстоять зза ссебя в любой сситуацции. Вссякое можжет случчитьсся. Ессли ххотите, то сступайте, но прошшу васс, будьте крайне оссторожжны и вооружжитесь, как сследует.

На "вооружитесь, как следует", Анджелика сразу согласилась, но лишь только переступила порог гробницы, как тут же положила у входа свой большой кинжал, арбалет и шпагу. Туда же отправились кольчуга, кираса и шлем, которые заставил её одеть сэр Арахнус. Немного подумав, девушка поставила рядом с оружием свои сапоги – очень хотелось пройтись босиком по мягкой зелёной травке!