– Да спит где-нибудь. Или в Ермолаево подался. Вчера же собирался, помнишь?

– Он бы предупредил! Хотя с него станется! Надо будет Оню набрать. Спросить про кота.

– Котика потеряли? – влезла в разговор Никаноровна.

– Потеряли. – буркнула Матрёша, забыв поздороваться.

– И давно?

– Сегодня.

– Бегает где-то. Непристроенные на месте не сидят. Может к другому корпусу ушёл? Там бабули прикармливают. Вот и польстился.

– Наш – пристроенный. Давно при доме.

– Вы с собой котика привезли? В пансионат с животными нельзя.

– Нам всё можно. – Матрёша скрылась в гуще разросшегося боярышника.

– А фотография есть? Можно напечатать и расклеить объявления. И дежурной оставить.

– Фотографии, к сожалению, нет, – вздохнула Варвара.

– Тогда особенность какая? Что-то выделяющее из всех.

– Особенностей навалом. – согласилась Матрёша. – Например, говорливость без меры. Как откроет фонтан – не заткнуть.

– Музыкальный котик, – понимающе покивала Никаноровна.

– Какое там. Слуха совсем нет. А вот поболтать любит. Любого заговорит. Да вы и сами знаете.

– Я? – опешила бабка. – С чего бы?

Матрёша хотела ответить, но Варвара не дала, наклонившись к Никаноровне поинтересовалась участливо:

– Как ваши глаза, не беспокоят больше?

– Тьфу, тьфу. – бабка постучала по голове и продемонстрировала приобретённую бутылочку. – Сейчас водичкой промою и порядок.

– Вы не вспомнили, кто на вас напал?

– Ничего не помню. Будто корова слизнула! – посетовала бабка и засобиралась к себе. – Пойду. До Клавочки заглянуть надо. А после на завтрак. В столовой такие сырнички жарят! Хочу Клавку силком привести, чтобы попробовала.