— Тебе чево надо, тощий?

Я показала табличку, что дала в дорогу хозяйка. На деревяшке она изобразила несколько символов. Они не походили ни на кириллицу, ни на латинские буквы. Тут бытовала своя письменность, о которой я пока ничего не знала. Но намеревалась разобраться в ближайшее время.

— Я новый работник Демида. Он болен, просил забрать упряжь, — сказала грубым голосом, подражая мужскому тембру, как учил Варгин, и не забывая про остальные правила общения.

Подмастерье пробежался взглядом по табличке и кого-то окликнул. Через пару минут в мастерскую пришел мужчина постарше, плотный и мускулистый. О таких обычно говорят «косая сажень в плечах». Задумчиво почесал бороду, потом полез искать среди кучи разной сбруи ту, что предстояло забрать мне.

— Заклепал шлею, пока разойтись на должна, заменил гужи, да поменял постромки. Передай Демиду, пусть лучше купит новую. Уж кому-кому, а ему-то хорошо известно, что бывает, если упряжь лопнет, да еще и на ходу.

— Он упал с лошади? — догадалась я.

— Еще два лета назад упал. Ты ведь новенький? Раньше у него Рулаф в помощниках ходил, его племяш.

— Да. Новый. Я Данила, — сказала, а сама все прокручивала мысль о том, что два года назад хозяин корчмы получил травму.

— А я Карн, — представился мастер и улыбнулся, сверкнув прорехой меж зубов. — Если что надобно будет — приходи. Делаю все быстро. Могу сапоги сшить, коль понадобятся.

— Конечно. А можете… то есть, можешь сделать кое-что под заказ?

«Данка, давай быстрее». — Кот обошел Карна, разглядывая мастерскую, и подозрительно покосился на плетеный оберег.

Мастер обернулся, будто почувствовал нечисть.

— Показалось, — буркнул под нос. — Так чего ты хотел?

— Перчатки нужны, без пальцев, из тонкой кожи. — Я вдруг вспомнила, какие перчатки были мне надеты во «сне» и почему-то поняла, что должна приобрести такие же, чтобы спрятать кольцо.

Несколько минут я объясняла, что именно требуется. Наконец-то до Карна дошло, что за диковинку я имею в виду.

— Работа тонкая, штучная, потребует времени.

— Я подожду. Сколько такие будут стоить?

— Два талера с тебя возьму. Сделаю так, что лягут точь-в-точь по руке, не пожалеешь. Через седмицу изготовлю. Но без задатка не стану браться.

— У меня еще остались деньги. — Я высыпала из кошелька монеты, коих оказалось не так уж много.

— Двадцать медяков. Маловато, — покачал он головой.

— Больше нет. Но я принесу, обещаю! Как раз через неделю.

«Бери деньги, тебе говорят! — зашипел кот, запрыгнув на стол и сбросив с него пару сапог. — Какой же зануда этот двуногий!»

Карн снова дернулся, глядя то в пустоту (где сидел Варгин), то на упавшие ни с того ни с сего сапоги. Я сжала зубы, чтобы ничего не ляпнуть, только посмотрела на кота с возмущением.

— Может, все ж возьмешься? — повторила громко, пытаясь заглушить звуки: Варгин, гаденыш, как назло, принялся точить когти о стол.

— Мерки снять надо. Это быстро.

— Так ты согласен?

— Я ж сказал, мерки будем снимать! Как думаешь? Давай свои медяки.

Он притащил дощечку и грифель. Я протянула правую руку, которую мастер обвел, потом замерил кисть с помощью ленты.

— Похоже, не привык ты к работе. Ладонь гладкая, как у боярыни, ни одного мозоля. Как же ты к Демиду-то попал?

— Папаша мой купцом был в Белоброде, у нас дома слуги работали. А я считать учился и в товарах разбирался. Теперь это не понадобится.

— Ученый, значится, — посмотрел на меня Карн, покачав головой. — Только в Запруде счет выжить не поможет. Что ж, забирай сбрую, придешь через семь суток за перчатками. И Демиду передавай — пусть поправляется.