Но только не сегодня. До сих пор не могу поверить, что я согласилась стать секретаршей генерального директора. К должностным обязанностям ещё не приступила, зато врагов уже заимела. Закрываю глаза и массирую виски. Стоит вспомнить едкие слова Лили, сказанные противным голоском, как в голове начинает вибрировать боль. Порывисто встаю, наливаю свежую воду в чайник, зажигаю газовую плитку. А Мымра хороша! Так легко и просто добилась нужного результата. Что тут сказать? Профессионал своего дела, властная, хваткая, хитрая, умеет добиваться своего, не зря вышестоящее руководство ей аплодирует.

Понимаю, что я бы не смогла так с людьми разговаривать, гнобить их, в общем, не быть мне начальницей. Ставлю чайник на плитку.

Прийти завтра на работу и отозвать своё заявление на перевод? Как ещё выпутаться из этой нелепой ситуации? Как мне работать бок о бок с этим тираном, терпеть его общество и выполнять приказы? А если он действительно потребует то, о чём упоминала Лилия? Спать с ним? Хочется заорать от злости и бессилия. Такая жестокая штука эта жизнь. Если бы мне так отчаянно не требовалась работа и деньги, я бы, ни минуты не задумываясь, написала заявление об увольнении по собственному желанию.

Встала бы на учёт в центр занятости, занялась поиском работы. По жизни я неприхотливый человек, в еде непривередлива, одежду ежемесячно не покупаю, косметикой особо не пользуюсь, по ресторанам не хожу, пережила бы сложный период. Завариваю чай, прохожу в гостиную с кружкой в руках, включаю телевизор, тупо щёлкаю каналами.

Итак, завтра утром иду напрямую в кабинет начальницы. Извините, Марина Юрьевна, я не могу работать с Громовым. Не могу и не хочу! Не буду.

Перед глазами встаёт перекошенное от злости лицо Мымры. Если я поставлю её перед фактом, то своим отказом добьюсь только увольнения с работы. Мымра найдёт повод к чему придраться, она мастер плести интриги, не сомневаюсь, подставит, изыщет способ «выжить с работы»! Там и Лилия присоединится со своей группой поддержки. Я не стойкий оловянный солдатик, нервы у меня не железные, долго ли я продержусь? От открывающихся, совсем не радужных перспектив, меня бросает то в жар, то в холод, гнев сменяется отчаянием.

Телефонный звонок прерывает поток моих отчаянных мыслей. На экране высвечивается «мама». Она всегда была моей опорой и поддержкой. До того момента, как наступил ад. По-другому я не могу назвать то, что творится сейчас в нашей семье. Жизнь поменялась кардинально. Мы упали на самое дно, смириться с ситуацией тяжело, потому что в голове одни воспоминания, как все было раньше.

После череды несчастий мамин мир рухнул. Раньше ей казалось, что будущее безоблачно. Всё своё время она отдавала детям и дому, постоянно путешествовала, а сейчас не может даже на маникюр сходить, потому что средств не хватает. Начались месяцы нервотрепки, займов и перезаймов денег, визитов выбивальщиков всех мастей. В какой-то период она стала во всём винить отца. В том, что мы оказались в финансовой яме, в том, что она вынуждена идти работать. И даже в том, что отец оказался слишком слаб, опустил руки, не выдержал стресса, не справился с валом проблем.

- Дура я, Машка, не послушалась вовремя умных людей! - с ходу начинает она. – Говорили мне, разводись, пока не поздно! Я совестливая, твой отец мне в уши лил, люблю не могу, мы справимся, как ты можешь бросить меня! На жалость давил. Только кто теперь меня пожалеет? – начинает тихонько плакать.

-Мама, что случилось? Снова с папой поругалась?