Продолжения конфликта ждали уже не только Ольга, но и еще несколько парней ее класса. Евгений Орловский был сыном прокурора, о чем знали все. Все же без исключения боялись с ним связываться, и даже не из-за отца – сам Женя был мастером спорта по самбо, обладал далеко не миролюбивым характером, мог и навалять обидчикам. За девиц не вступился никто, одобрительный гул мужских голосов смутил сплетниц окончательно, и они, униженные, ушли. А потом Женя взял ее за руку и отвел в кабинет физики, где у ее класса начинался урок. Улыбнувшись прощально, извинившись перед учителем, закрыл за собой дверь. «Он что, в тебя втюрился?!» – зашептала на ухо Ленка, единственная ее подруга. Она тогда ей ничего не ответила, потому что «втюрилась» сама…

Орловский учился в параллельном классе, домой они возвращались вместе, а она тешила себя мыслью, что это не потому, что живут в соседних домах. Говорил обычно он – о военном училище, куда собрался поступать, о тренере по самбо и никогда о семье. А Ольга лишних вопросов не задавала, млея от одного лишь тембра его голоса.

Случилось все после выпускного вечера – Женя напился, единственный из парней. Домой его довести ей помогли, но у дверей квартиры они остались вдвоем. Ольга хотела нажать кнопку звонка, но Женя перехватил руку. «Нет там никого, открывай. – Он достал из кармана ключи. – Отца закрыли вчера, а мать еще на той неделе в Грецию с хахалем укатила!»

Он раздел ее быстро, справившись вмиг с корсетными шнурами и застежками бального платья. Ольге было страшно, потом стало больно, и она заплакала.

«Черт, какие вы все одинаковые!» – с досадой произнес Женя, накидывая на нее покрывало. Он вышел из спальни, а вернулся с бутылкой виски.

«Скажи честно, почему ты со мной?» – тогда ответ на этот вопрос казался ей жизненно важным. «Потому что… у тебя ноги красивые!» – рассмеялся тот в ответ.

Орловский пил, не обращая на нее никакого внимания. Дождавшись, когда он уснет, Ольга тогда оделась и ушла…

«Наконец-то!» – Ольга поспешила открыть брату дверь.

– Проходи, служивый. Почему не позвонил, что задерживаешься? Вроде два часа назад выехал.

– Ну, прости. Есть хочу, накормишь?

Она, конечно, накормит. А еще замучает расспросами – не показывался братец у нее больше недели, а слухи дошли, что отпуск ему светил? Почему вдруг не поехал?

Ужин Ольга разогрела, план «допроса» наметила – но, внимательно присмотревшись к задумавшемуся о чем-то Игорю, поняла, что тот либо сейчас уснет над тарелкой, либо, быстро проглотив пищу, попросит разложить диван.

– Игореша, ты где? – Ольга слегка ткнула его в плечо двумя пальцами, потрепала по макушке и взглядом указала на тарелку с пловом. – Чего завис? О чем думаешь?

– Наталью встретил.

– Ух… – выдавила она из себя, враз настораживаясь.

«Вот уж этого не надо бы! Вдруг нахлынет? Любил-то как девку, с ума сходил. Простил? – подумала зло, испытующе взглянув на брата. – Нет, кажется, обошлось…» Немного успокоившись, молча стала ждать продолжения рассказа о встрече. Но брат молчал. – Ну и ладненько. Значит, проехали!» – совсем расслабилась Ольга. – Работает поденщицей, я так понял. Убирается по квартирам.

– Ну, и как она выглядит? – равнодушно задала она вопрос, мысленно чертыхнувшись: не «проехали» тему.

– Выглядит? Да… неплохо вроде. Не изменилась почти…

– Ну встретил… а теперь забудь о ней!

– Забыл бы… но сейчас понял: я не видел, как она в арку вошла, никого во дворе не было, когда я в машину садился. Двор закрытый, ей неоткуда было появиться, только из припаркованной у подъезда иномарки. Того подъезда, из которого я только что вышел.