Августина приподняла голову с подушки. «Не кружится. Уже хорошо», – оптимистично подумала она, спуская ноги с кровати. Обуви не было, ноги в тонких носках коснулись холодного пола. «Сейчас придет Леднев, будет расспрашивать. И что я ему скажу? Наблюдательная медсестричка уже заметила след от оплеухи, наверняка и ему доложила. Врать бесполезно – мерзавец вложил в удар всю силу. Кольцо забрал, но вот уедет ли? Как обещал? Или как обычно обманет? Я устала… как же я устала!» – Она поняла, что сейчас заплачет от жалости к себе и Мишке. Но мысль о сыне придала сил, Августина, обнаружив-таки больничные тапочки, задвинутые глубоко под кровать, обулась и осторожно двинулась к выходу из палаты.

Дойти не успела, дверь распахнулась. На нее с укором смотрел одноклассник Пашка Леднев, внешне ничуть не повзрослевший худой очкарик, правда, с поредевшей шевелюрой.

– Сбежать решила? – Он усмехнулся, а Августина с удивлением заметила, какой растерянной была эта ухмылка.

– Паша то есть, Павел Андреевич, мне нужно домой. Отпусти…те! – Она не знала, как теперь обращаться к бывшему однокласснику.

– Обязательно. Только после того, как ты мне расскажешь в подробностях, кто тебя так нежно погладил по щеке, что ты потеряла сознание? И хватит «выкать»!

– Нет, это ты мне скажи, что со мной – ты же меня… обследовал? – слегка растерялась от его напора Августина.

– Хорошо. Коротко – от удара у тебя гематома. Плюс подскочило давление, в результате – кратковременная потеря сознания. Твой сын вовремя позвал на помощь, «Скорая» приехала быстро.

– Ужас… Он видел, как меня ударили?

– Видел, Августина. Кто это был?

– Не важно. Так ты отпустишь меня? Все же хорошо!

– До утра и не думай. Вот твой телефон, позвони домашним. – Леднев вынул из кармана мобильный. – Нужен твой паспорт и полис, кто-нибудь может принести? Муж? Или это он тебя приложил?

– Нет у меня мужа! Могу позвонить соседке, у нее есть ключи от моей квартиры. И куда я дену Мишку, если останусь здесь на ночь? Впрочем, могу попросить Лилию Модестовну…

– Давай так. Ребенок поспит у меня в кабинете, я дежурю в ночь. Завтра с утра отвезу вас домой. Согласна?

– А у меня есть выбор? – Получилось громко и тоскливо.

Августина резко отвернулась от Леднева и покачнулась. Тут же крепкие руки подхватили ее, и уже через мгновение она лежала на кровати.

– Лежи смирно. Зайду позже, сына приведу.

За Павлом закрылась дверь.

«Вот и сбылась мечта великовозрастной дурочки – за меня все решил мужчина. Правда, он всего лишь мой бывший одноклассник. Почти чужой человек, даже не друг. Не будь признания Лики в том, что она в него влюблена, не присмотрись я тогда к нему внимательнее, сейчас бы с трудом вспомнила, кто такой Павел Леднев».

Ей так не хватало подруги! Уехав в Москву, Анжелика первое время еще отвечала на ее звонки, но как-то вяло, отделываясь общими фразами, что, мол, все отлично. Августина, пребывая в своей влюбленности в Дашевского, с которым сталкивалась в коридорах университета довольно часто (расписание его лекций знала наизусть, что уж тут…), принимала это «отлично» за чистую монету. И ни разу не задумалась – почему та не задает ей никаких вопросов. Только по окончании первого курса, сдав сессию и решив навестить подругу в Москве, Августина в ответ услышала незамаскированный отказ. Ее так поразил голос Лики, резкий, недобрый, с хрипотцой, что она молча прервала связь, машинально нажав на красную кнопку телефона. Первой мыслью была – ошиблась она номером, не Анжелики этот телефон, или ответил кто-то чужой.