Пробуждение наступило неожиданно – он проснулся в холодном поту от вязкого кошмара. Сначала ему привиделась столица, светлая и шумная, полная людей на улицах. И вдруг все потемнело, а потом и вовсе исчезло во мраке. Боль пронзила спину, и на короткий миг из окружающего мрака вынырнуло искаженное злобой лицо эльфийки-нежити.

Белгор в немом крике распахнул рот, раскрыл глаза, но перед ним через листву пробивалось солнце, и он понял, что уснул. Воин резко поднялся и встретился взглядом с Эрином. Эльф, похоже, давно уже не спал – сидя на коленях, он стрелой вычерчивал какие-то символы и знаки на очищенной от растительности земле. А вот Гил еще пребывал в царстве сновидений, и сон его был беспокоен – юноша широко раскинул руки, сжав кулаки, словно защищаясь от кого-то.

– Тебя не оставляет прошлое, имперец, – заметил эльф. – И каждый раз она почти добирается клинком до твоего сердца.

– Ты тоже видел эльфийку? – нахмурился Белгор.

– Да, видел… – Эрин задумчиво воззрился на один из символов, что-то подправил в нем наконечником стрелы. – И тебя, верно, удивит это, но я знал ее когда-то, когда она еще не стала пешкой Мортис.

Он посмотрел на Белгора таким проницательным взглядом, что старому вояке стало не по себе, и в груди его вновь расползся холодок.

– Ты знал ее? Она из твоего клана?

– Из соседнего… Впрочем, я не собираюсь оправдывать ее поступки перед тобой. Она и живая охотно отняла бы жизнь у имперца, – эльф поднялся. – Сними доспехи.

Белгор еще больше нахмурился и отрицательно покачал головой.

– Ты не забыл, я обещал излечить тебя от раны.

– Как-то уже не очень хочется, особенно после того, как я узнал, что ты знаком с моей кровницей.

– А если я скажу, что нас с ней никогда не связывала дружба? Это изменит твое мнение? – Эльф скривился в неприятной улыбке. – Желай я твоей гибели, я не остановил бы нежить и, пожалуй, ничто не мешало мне совсем недавно помочь тебе сменить свой кошмарный сон на вечный. Ты так мирно спал…

Белгор нехотя снял доспех.

– Рубаху тоже.

Капитан подчинился и скинул стеганую рубаху, которую носил под доспехом. Эрин достал из заплечного мешка какую-то склянку, подошел к Белгору и присмотрелся: на спине воина белел небольшой ромбовидный шрам.

– Клинок Гибеллы, – определил эльф. – Все ясно.

Эрин открыл склянку, плеснул на пальцы несколько капель какого-то зелья, провел по шраму, а потом вывел пальцем на спине Белгора какой-то магический знак.

– Как долго ты собираешься лечить меня? – поинтересовался Белгор.

– Думаю, одного раза будет достаточно.

– Слава Всевышнему, – пробормотал Белгор.

Однако эльф услышал его слова и пренебрежительно фыркнул.

– Удивительно, люди обязаны своим существованием Бетрезену, но поклоняются Всевышнему, который упек их создателя в ад. Где логика?

– Своим существованием вы обязаны и Мортис, однако я не слышал, чтобы эльфы поклонялись ей, – парировал Белгор.

– Нас создала Солониэль вместе с Галеаном… – возразил Эрин. – Мортис – это уже не Солониэль.

– Бетрезен тоже сейчас уже не тот, – примирительно заметил Белгор. – Наш спор глуп. Оба ваши создателя от вас отвернулись, а наш Всевышний нас оберегает.

– Что-то незаметно…

Эрин сделался мрачен, закинул склянку в суму. Белгор поднялся, натянул стеганую рубаху, надел доспехи. После «лечения» эльфа ему действительно стало лучше. Неприятный осадок, оставшийся от недавнего кошмарного сна, исчез, в каждой клеточке тела ощущался прилив сил. Он подошел к Гилу, тронул за плечо. Юноша проснулся.

– Уже пора? – Он сел.

– Не для караула, – тихо произнес Белгор. – Я имел неосторожность заснуть, Гил. Но наш незваный спутник вроде приглядел за нами.